Вот так, поймали с поличным.

– Может, я не злорадствую, а просто улыбаюсь. – Невинно похлопала ресницами, но с коком этот трюк не прошел.

– Если бы я думал, что ты просто улыбаешься, то так бы и сказал. – Он подошел ближе и заговорщически подмигнул. – Морган, колись.

Я пожала плечами.

– Сами посмотрите.

Кули проследил за моим взглядом. Молодые люди как раз шли на выход, причем Лора двигалась по большой дуге, так, чтобы не приблизиться к Кленси ни на один лишний сантиметр.

– Нарушили границы дружбы и теперь не знают, как вернуть все обратно, – понимающе и, как мне показалось, сочувствующе вздохнул кок.

– Пить надо меньше. – Вот к ним я не испытывала ни капли сочувствия. Может, я не всегда была слишком разборчива в своих связях с мужчинами, но уж точно потом наутро никогда не краснела.

Кули посмотрел на меня задумчиво, но от дискуссии воздержался, вернулся к столу, где до этого нарезал продукты, чтобы приготовить ужин.

Уже думала, что он погрузился в свое любимое дело и забыл о моем существовании, но не тут-то было.

– Тебе еще не надоело заниматься уборкой? – поинтересовался он.

– Все нормально, – отмахнулась я.

Я, на самом деле, несла свое наказание уже четвертый день, но мне не надоело. В отсутствии других дел и на время запрета на занятия спортом это было неплохим развлечением. Экипаж «Прометея» был небольшим, поэтому я не перетруждалась. От меня-то и требовалось: собрать посуду, загрузить ее в машину для мойки, потом запустить роботов-уборщиков на пол, а самой протереть столы.

Как мне объяснил кок, обычно все члены команды несли по очереди дежурство по камбузу, сейчас же, на время моего наказания, их освободили от этой обязанности.

– Попробовала бы приготовить что-нибудь вместе со мной, – не отставал Кули.

Я закатила глаза. Эта тема поднималась каждый день, я всегда отвечала отказом, но храбрый кок не сдавался.

– Я не умею готовить, – повторила в сотый раз.

– Не хочешь, – в сто первый раз возразил Кули.

– И не хочу, – не стала спорить. – Я вообще не понимаю, зачем все резать ножом самому, когда можно использовать измельчитель, – не удержалась от ответного замечания.

Кули посмотрел на меня так, как будто я предложила призвать Сатану в святом храме.

– Машина никогда не заменит человека! – пафосно изрек он.

– Ах, ну конечно, – поддела я, – машина не порежет себе палец, например.

Кок обиженно засопел.

– Это ты, между прочим, меня вчера отвлекла!

Я покосилась на его заклеенный пластырем палец и решила промолчать. Доля правды в его словах была: я правда вчера не вовремя влезла под руку.

Так что решила ретироваться. Взяла полотенце и принялась протирать столы.

– Ты еще молода и многого не понимаешь, – вздохнул Кули.

– Да-а? – Я снова повернулась к нему, хотя это мне ничего не дало: кок на меня не смотрел, продолжая стучать ножом. – И чего же я не понимаю?

– Того, что приготовление пищи – это ритуал. – Я хмыкнула, вспомнив, что только пару минут назад поминала Сатану, но Кули подумал, что я смеялась над ним. – И зря не веришь, станешь старше, поймешь.

– Ладно, – сдалась я, бросила полотенце, подошла к барной стойке и уселась на стул, – я слушаю. – В конце концов, у меня на уборку еще полдня, а работы от силы на полчаса, так что я могу позволить себе потерять несколько минут, чтобы выслушать кока.

– Что ж, хорошо, – принял вызов Кули, положил нож и подошел к стойке с другой стороны, поставил на нее локти и склонился ближе ко мне. – Скажи, твоя мама готовит?

– Готовит, – признала я.

– Она профессиональный повар?

– Нет.

– Она не работает?

– Работает.

– Тогда зачем она готовит, если ей и так есть чем заняться?