Когда я дошел в своих размышлениях до этого места, дверь церкви вдруг резко распахнулась. Монахи, даже не моргнув, продолжали петь. Но у нас, паломников, чья вера была плохо укреплена, а восторг хрупок, это вторжение оборвало духовный взлет. Вошел один человек, потом их стало два, потом четыре и в конце концов примерно двадцать. Это были испанцы, мужчины и женщины, все, видимо, пенсионного возраста. Они были одеты в брюки и белые футболки. У большинства в руках были фотоаппараты. В темноте засверкали вспышки. Незваные пришельцы стали окликать друг друга голосами, которые, по их мнению, были тихими. Но этой громкости хватило, чтобы заглушить нежные звуки грегорианского пения. Новые посетители без всякого стыда стали неловко креститься и преклонять колени, а затем сели на скамьи. Зашуршали страницы беспорядочно переворачиваемых молитвенников, и этот шорох продлил наше беспокойство. Самые опытные в этой группе подсказывали остальным номера псалмов и пытались фальшиво подпевать антифон (антифон – церковное песнопение, которое поют два хора. – Пер.). Проведя так пять минут, новые посетители, словно по какому-то таинственному сигналу, встали и ушли все вместе, при этом сделав еще несколько снимков и двадцать раз скрипнув дверью.

Конец ознакомительного фрагмента.