Госпиталь на Больничном холме вырос в огромный комплекс. Среди повсеместного упадка он сиял новизной. Он протягивался все шире и шире, захватывая серые трущобы и превращая их в крепкие, чистые строения из стекломагниевого листа, в которых торговали здоровьем и даже жизнью.

Возможно, он не прекратит расти до тех пор, пока не поглотит весь город. Жизнь была всем. Без нее ничего не имело смысла. Люди никогда не будут экономить на медицине и больницах, от чего бы им ни пришлось отказаться. И все же, несмотря на огромные вложения и успехи в медицине, достигнутые в последнем столетии, теперь сохранять здоровье на желаемом уровне человеку обходилось все дороже и дороже.

Может быть, однажды здоровье будет стоить больше, чем человек сможет заработать. Поэтому люди искали детей Картрайта. Это – а еще и неутолимая жажда жизни вместе с непреодолимым страхом смерти – стало причиной начала охоты на эти мифические создания.

Все люди, не только дети, боятся надолго остаться в темноте, – подумал Сиберт. – Абсолютно все.

Поежившись, он вошел в дверь.

Лифт, как обычно, не работал. Сиберт быстро взбежал по ступеням. Он остановился на пятом этаже, переводя дыхание и радуясь, что выше подниматься не нужно. Подъем по лестнице – даже для молодого человека занятие опасное, заставляющее сердце биться чаще.

Но от одного вида женщины, стоящей перед ближней дверью с длинным белым конвертом в руках, его сердце едва не выскочило из груди.

Секунду спустя Сиберт наклонился к ней и аккуратно высвободил конверт из ее пальцев.

– Его нужно было доставить не раньше шести, – мягко попенял он женщине, – а сейчас только пять.

– Мне приходится следить за целым зданием, – обиженно пожаловалась она. – И мне есть чем заняться, кроме того чтобы носиться вверх-вниз по лестнице с письмами. Я была наверху и решила отнести его по пути, как вы и просили.

– Я бы не просил, не будь это важным.

– Ну, – на маленьком, сморщенном личике появилась слабая улыбка, – извините. Но ничего страшного же не случилось.

– Нет. Доброй ночи, миссис Джентри.

Когда шаги домовладелицы стихли в глубине голого, пропахшего чем-то непонятным коридора, который освещался единственной лампочкой где-то на верхней лестничной площадке, он повернулся, чтобы посмотреть на табличку с именем на двери: Барбара Мак-Фарланд.

Мысленно он дополнил надпись: Бессмертная.

Быстрые, энергичные шаги приблизились к двери и остановились. Пальцы нащупали замок. Сиберт подумал о бегстве и тут же отбросил эту мысль. Дверь открылась.

– Эдди! – Голос у молодой женщины был мягкий, с нотками радостного удивления. – Я не знала, что ты уже вернулся.

Она не красавица, – подумал Сиберт отстраненно. Черты лица обычные, ничего яркого. Для нее, с ее мышино-каштановыми волосами и светло-карими глазами, самой щедрой характеристикой было «привлекательная». Но женщина просто лучилась здоровьем. Сияла. Это слово подходило ей больше.

Или так ему казалось в свете его нового знания?

– Бобс, – нежно сказал он и взял ее руки в свои. – Я только зашел. Просто хотел убедиться, что у тебя все в порядке.

– Глупый, – шепнула она робко, заметно обрадовавшись его вниманию, но из смущения стремясь избежать его. – Что со мной могло случиться?

Она слегка откинулась назад, с улыбкой глядя в его глаза.

На мгновение он опустил взгляд, и тут же встретился с ней глазами снова.

– Не знаю и знать не хочу. Собери небольшую сумку с самым необходимым. Мы уезжаем.

– Я же не могу просто собраться и уехать, – быстро возразила она, с удивлением глядя на него. – В чем…

– Если ты любишь меня, Бобс, – сказал он низким, сдавленным голосом, – ты сделаешь, как я прошу, без вопросов. Я вернусь не позже чем через полчаса. Надеюсь, ты будешь полностью готова к этому времени. Объясню все позже.