Мы были грязные, злые, уставшие, кони уже шатались и не могли идти прямо, но все же мы добрались. Лондон, мой любимый Лондон был повержен в панику: кто-то забивался в дома и отказывался выходить, кто-то в страхе носился по главной улице, крича о новом пораженном, которые свалился с лестницы и больше не в силах проснуться, а кто-то второпях собирает все вещи, которые способен увезти и запрягает коней, готовясь к бегству. Животный ужас был в душе каждого, кого мы встретили на пути, продвигаясь в дому здешнего священника; именно у него мы с большой вероятностью могли найти больного, которого оттащили друзья на осмотр. Парень был не глупым, молодой правда для священника, но все же знал он не мало и также пытался что-то самостоятельно изучать.

Через минут десять мы смогли, пробиваясь через бегущую тучу людей, добраться до его дома. В нем стояли трое: сам Соул (так звали священника) и двое неизвестных нам мужчин, которые своими телами загородили того, кто лежал в полубреду на лавке у стены, того, кого секунду назад осматривал Соул. Но каков был ужас Чарльза, когда мы прошли ближе…

Это была его сестра, его младшая сестра Алиса. Он застыл на месте, как и те, кто были вокруг нее, не понимая, что стоит делать дальше. Соул был задумчив, потирал свой неумело бритый подбородок, бормотал под нос что-то, скорее всего перебирал возможные причины недуга. Именно поэтому мы даже и не поздоровались, а молча вошли в дом.

– Ну? Что думаешь, Соул, есть варианты? – спросил я, положив руку ему на плечо, это как-никак был мой давний товарищ.

– Честно говоря и не знаю, Никола… Это может быть что угодно. Но такой болезни мы не встречали никогда, все письмена перебрал, которые у меня есть, ничего даже похожего. – его голос странно подрагивал, парень явно был в растерянности.

– А может это не физическое?

– О чем ты?

– Смотри, мы только с дороги, были в другом конце Англии и, пройдя весь путь туда и обратно, не встретили по дороге ничего такого. Ты не думаешь, что этого просто не может быть, если это зараза в человеке находится? Купцы ведь ездят из города в город, иногородние ездят к нам, так почему хворь еще не разлетелась по Англии? Хоть в одной поганой деревушке, но она была бы уже, нет?

– Возможно ты прав… Но тогда что это? Проклятье? – он усмехнулся.

– Может и проклятье. Нет книжки о демонах и другой нечисти? У тебя ведь много барахла, все в бумагах, может быть, найдешь что-нибудь?

– Да рад был бы, но ничего даже подобного нет, никто не отваживается изучать нечисть самостоятельно. Что-то есть в Писании, но там не так детально, не думаю, что ты что-то найдешь там новое для себя. – Соул огорченно посмотрел на больную.

– Да что б тебя, ладно, идем, – обратился я к своим спутникам, но меня остановил Чарльз.

– Ты ведь сможешь что-нибудь придумать? Ты столько можешь, столько умеешь, прошу тебя…

Его глаза были полны отчаянья, поэтому я просто не мог отказать ему, да и к тому же мы были неплохими друзьями, через многое прошли, многое пережили, он сам не раз меня прикрывал… Нужно было действовать, хотя на тот момент я не знал как именно.

– Соберите тех, кто не просто спит, а находится в бреду и явно беснуется. Самых буйных свяжите и возьмите с собой. Алиса пусть остается у Соула. Пока мы не поймем окончательно, что именно происходит с больными, он о ней позаботится. – отдал я последние приказания и сам, вскочив на коня, поскакал в деревню вместе с Чарльзом.

Через час прибыли Хайвуд и Альфред, а с ними на телеге было больше десятка человек, связанных по рукам и ногам, брыкающихся, пытающихся вырваться. Благо рты у них были заткнуты, так бы криков было на всю деревню. Началась работа по изучению больных. Пробовали все: заклятия, отвары, заговоры, проверяли на рефлексы, осматривали всех с ног до головы, до одного момента. Один из больных был племянником мэра, который первый отреагировал на наши действия.