С приподнятым настроением Вика вернулась обратно в дом. Как только она вошла, увидела Мишу, который сидел на кресле и смотрел телевизор. Он был в одних трусах, и это её немного смутило. Она сразу же подумала: «а вдруг он снова начнёт ко мне приставать?» Но Вика не была уверена, что не хочет этого. Его волосатое мужественное тело очень нравилось ей. Она возбуждалась при одной только мысли, что он будет прикасаться к ней, будет целовать точно также, как недавно целовал в сарае. Она вспомнила их недавний поцелуй и встрепенулась.

– Ты что, вернулась? Там дверь закрой, а то комары залетят, ― с некоторым недовольством сказал Миша. Он будто учуял её внимательный взгляд.

– Извини, я просто с молоком. Сейчас закрою, ― ответила Вика.

– Неси молоко на кухню и налей нам по стаканчику.

– Ой, нет, я не пью козье молоко, ― сразу же сказала Вика. Она никогда не пила козье молоко, и даже пробовать его не хотела. И уж точно она не хотела пить молоко по указке соседа. Она вспоминала козьи сиськи, которые имели неприятный характерный для них запах, а их вид казался ей ужасно отвратительным.

– Налей, ― строго повторил Миша и больше ничего не сказал. «Надеюсь, ты не будешь заставлять меня пить молоко» ― неожиданно подумала Вика, но сама промолчала, и с ведром молока направилась на кухню. Как и велел Миша, она взяла два бокала: один большой, а второй самый маленький. Естественно, большой предназначался для него, а маленький для неё.

Когда Миша вышел, он сразу же схватился за маленький бокал и быстро проглотил всё молоко, которое в нём было. Он выпил его залпом, будто даже одним глотком. Вика и заметить еле успела, как это произошло.

– Ну и как справилась? ― спросил Миша, уже протягивает ей большой бокал с молоком. Он смотрел на неё и хитро улыбался.

– Вообще-то большой бокал был для тебя, ― ответила Вика.

– А я решил иначе, ― ответил Миша. Он преподнёс края бокала к её губам и важно сказал: ― пей.

После произошедшего в сарае, Вика уже реально боялась перечить ему даже в таких мелочах. Она закатила глаза в сторону и посмотрела на него, но сделать глоток из бокала не спешила.

– Чего смотришь? Пей, давай, ― повторил Миша. Вика направила взгляд на молоко и тут же нахмурила брови, а её ноздри уловили лёгкий запах козы, который исходил из самого молока. И это заставило её сказать:

– Нет, я не хочу пить молоко.

– Снова начала мне перечить? ― спросил Миша. Неожиданно он схватил её за волосы и заставил откинуть голову назад. Суровым угрожающим взглядом он посмотрел в её глаза с близкого расстояния. Вика тоже на него смотрела, затаив дыхание. Потом она всё же набралась смелости и сказала:

– Ты не можешь так со мной обращаться. И не можешь заставлять пить молоко.

– А если заставлю? ― спросил Миша, продолжая смотреть в её глаза.

– Я просто работаю на тебя, ― напомнила Вика, ― у нас не должны быть такие отношения.

– Какие отношения? ― спросил Миша, ― у нас ещё нет никаких отношений.

В этот момент он отложил бокал с молоком на стол, а сам прижал Вику к стене и начал щупать её грудь. И при этом он не отпускал её волосы. Всё так же продолжал крепко сжимать, заставляя откинуть голову назад. Вика испуганно вздохнула и боялась как-либо сопротивляться. Она уже поняла, что он очень резкий, страстный и грубоватый мужчина. А ещё она подумала, что он запросто может её ударить и даже не сочтёт это чем-то недопустимым. Об этом явно говорила его грубость даже в мелочах.

– А… нет, лучше отпусти, ― взволнованно проговорила Вика. Только она это сказала, а он вдруг пригнулся и снова начал целовать её в губы. Этому Вика уже не сопротивлялась. Она расслабила ротик и позволила его игривому язычку проникнуть внутрь. Пока он игрался с её язычком, его рука настойчиво щупала её грудь. Очень скоро она почувствовала, что от её груди он проскользнул ниже. Погладил её бедро спереди, а потом начал делать это сзади, принялся щупать её попку. Сначала щупал с одной стороны, потом с другой. Вика взволнованно дёрнулась. Она запоздало подумала, что нельзя позволять ему всё это, но сопротивляться у неё не было моральных сил… Вика чувствовала, что хочет заняться с ним сексом и, возможно, это только потому, что у неё давно не было.