Миша заметил, как Вика замешкалась на крыльце. Он увидел её через окно и малость напрягся. Он посмотрел на неё как раз в тот момент, когда Вика сжимала кулачки. Он подумал, что она злится. Миша тоже сжал кулаки, нахмурил брови, а потом резко встал и зашагал к двери.

– Что ты тут стоишь? – спросил Миша, резко открыв перед ней дверь. Вика до жути сильно испугалась и вскрикнула:

– А…

Она сразу же схватилась за сердце и с недовольством пожаловалась:

– Ты меня напугал, не делай так больше.

– Раз боишься, значит, шалишь, – игриво сказал Миша. Он пригнулся, забрал один таз с высохшим бельём и понес в дом.

– Спасибо, – сказала Вика и сделала тоже самое. Миша решил не придираться к ней за то, что она разглядывала свои руки и сжимала кулачки. В конце-то концов, если она злится, он всегда сможет её успокоить. Мысль об этом заставила его улыбнуться.

– Ну что, справилась с мешком белья? – с ухмылкой спросил Миша. Он понёс таз в гостиную и поставил на диван.

– Да, я всё постирала, – ответила Вика и посмотрела ему в глаза, Миша в свою очередь повернул голову к стене, где висели огромные механические часы. В тишине можно было услышать их достаточно громкое тиканье. Вот и сейчас буквально на 5 секунд они замолчали, и Вика услышала, как тикают часы. Они как будто подгоняли её.

– Ты хоть время видела? – с недовольством спросил Миша. Вика тоже направила взгляд на часы и с досадой сказала:

– Уже 9.

Вика знала об этом, даже не глядя на часы, ведь летом темнеет достаточно поздно. Раз стемнело, значит, скоро пора спать.

– В 11 ложимся спать, успеешь всё выгладить за 2 часа? – спросил Миша и кинул на неё внимательный изучающий взгляд. Выдержал некоторое молчание и показательно дёрнул бровью, как бы напоминал о том, что собирается дополнительно её наказать, если вдруг она не успеет. Но ведь итак уже понятно, что она не успеет всё выгладить, но Вику смутило другое:

– Почему в 11 ложимся? Сегодня же выходной.

В выходные дни они привыкли ложиться позже. Миша сразу же деловито прищурил глаза и довольно быстро изменил своё решение.

– Ну, допустим, можем лечь в 12, но у тебя всё равно только 2 часа.

Вика даже узнавать не хотела, почему у неё только 2 часа. Сразу же замолкла, нахмурила брови и тяжело вздохнула. Показательно поникла головой, показывая своё недовольство и нежелание общаться с ним.

– Ты же ведь хочешь ужинать? – неожиданно спросил Миша.

– Да, хочу, – неохотно ответила Вика, не поднимая голову.

– Ну вот и поужинаем, пройдёт ещё полчаса. Поставь это пока сюда.

Миша забрал у неё таз с сухим бельём и поставил его на диван рядом с другим тазиком. Потом взял Вику за руку и повёл в сторону кухни.

– Ну, пошли, покушаем, раз хочешь, а то я уже заждался тебя.

Вику всегда удивляла его привычка ждать её. Он никогда не ел без неё, точно также как не ложился спать без неё. Даже если хотел немножко перекусить бутербродом, сначала подходил к ней и предлагал сделать это вместе. Вика даже не знала, как к этому относиться? Если бы он был добрее к ней, она бы этому порадовалась. Могла бы думать, что он её настолько сильно любит, что даже кушать без неё не хочет. В этом была какая-то романтика.

Они ели не спеша приблизительно полчаса. На ужин Вика ничего не приготовила, но у них ещё оставалась еда со вчерашнего дня. А ещё оставалась жареная курица с картошкой, которую она приготовила ему «на прощание».

Миша поел курицу с картошкой, а Вика ограничилась сырным бутербродом. После этого они вернулись в гостиную, и Вика приступила к работе. Разложила гладильную доску, взяла утюг и начала гладить. Миша убрал тазики с дивана и удобно разлёгся, завернув под голову подушку. Потом долго непрерывно смотрел на неё.