– Не выводи меня из себя, ― нервно сказал Миша. Вика сразу испугалась и обеими руками потянулась к шеи. Он сдавливал её шею своими пальцами и причинял ей боль, душил её.

– Отпусти, отпусти, ― взволнованно проговорила Вика. За шею он толкнул её на спинку сиденья, а потом отпустил и снова пристегнул ремень безопасности.

– Сейчас поедем домой и серьёзно с тобой поговорим, ― строго сказал Миша. ― Ещё раз попытаешься выйти и сбежать, я реально тебе надаю и потом не обижайся.

Вика сразу же замокла и затаила дыхание. Она очень боялась, что он забьёт её, а ведь он способен на это. Он уже несколько раз бил её кулаком по лицу и по губам, и всё это было не так давно. В какой-то степени она даже удивлялась тому, что сейчас он ограничился пощечинами. А ведь сегодня она особенно сильно провинилась, пыталась сбежать от него и даже порвала ради этого своё ухо.

Миша подобрал её вещи с обочины, бросил их на заднее сиденье автомобиля, а сам сел за руль. Вика сидела, прикрыв ладонями лицо и плаксиво хныкала:

– Эхе… эхе…

Больше не пыталась убежать.

– Ну что, опозорилась на всю деревню? Довольна? ― нервно спросил Миша и завёл машину.

– Я не ходила по деревне голой, ― ответила Вика.

– Голой не ходила, ― согласился Миша. В этот момент он схватил её за запястье и грубо откинул её руку в сторонку, потом схватил её за подбородок и заставил повернуться. Миша принялся разглядывать её лицо и в частности губы. На них был заметен довольно сильный синяк.

– С таким лицом чтобы не смела больше выходить на улицу, ― строго сказал Миша. Вика сразу же отвернулась от него и обиженно сказала:

– Это ты со мной сделал.

– Не надо бездельничать, пока я на работе. Я же тебе сказал, будешь хорошенькой, работящей женой, и бить не буду. Мы жили с тобой почти 2 месяца и всё было хорошо.

– Не было хорошо, ― возразила Вика. Миша в этот момент уже тронулся и начал выезжать из поля.

– Почему это не было? Ты не жаловалась.

– Ты всё время заставлял меня работать, целыми днями, ― с недовольством напомнила Вика.

– Ой, ну конечно! Ты целыми днями дома сидела. Подоить коз и бельё постирать для тебя непосильный труд теперь?

– Не только это. Ты всегда заваливал меня работой, а потом ещё проверял, как я всё сделала, всегда придирался и ругал.

– Ну, конечно, проверял, чтобы не юлила.

– А теперь даже платить не хочешь, ― обиженно добавила Вика.

– Вот придём домой, и я покажу тебе твои деньги, ― обещал Миша и тут же спросил: ― обязательно всё сразу растрачивать?

– С чего ты решил, что я собираюсь их растратить? ― спросила Вика.

– Хочешь забрать, значит, собираешься растратить.

– Неважно, что я собираюсь с ними сделать. Это мои деньги, и я их заработала.

– Ну, значит, поехали за твоими деньгами и смотри, не вздумай выпрыгивать из машины на ходу. Хватит с меня на сегодня твоих приколов.

Вика зажала губы и предосудительно помотала головой, с недовольством сказала:

– Я не собираюсь выпрыгивать, но если обманешь, если не дашь мои деньги.

– И что тогда? ― с ухмылкой спросил Миша, даже не позволив ей договорить.

– Скоро моя бабушка вернётся, ты в любом случае не сможешь держать меня у себя взаперти, ― важно предупредила Вика. И она реально надеялась на защиту от бабушки. Хоть её бабушка пожилая женщина, но весьма боевая. Она даже его бывшую жену защищала от его тирании.

– Зачем мне держать тебя взаперти? ― спросил Миша. ― Мне надо, чтобы ты работала, а не бездельничала.

– Зачем тогда связал и посадил меня в бочку? ― нервно спросила Вика. Миша снова усмехнулся.

– Воспитательный момент. Посидела в бочке бесполезной, и теперь знаешь, что работать и приносить обществу пользу гораздо приятнее, ― нахально рассудил Миша.