-Что вы здесь делаете? – спросил ошарашенный мужчина.

-Мимо проходили, решили заглянуть на огонек.

-Что ж, Люциус, раз ты вызвался добровольцем, я не могу тебе отказать. Но отложим твою поездку до каникул. Учебный год должен пройти по плану. –  произнес мужчина, которого все слушали.

              Желваки мужа заходили ходуном. И я поняла, что случилась жопа… И не в смысле органа, а в смысле ситуации…

              В эту минуту к нам подошел подтянутый, высокий мужчина с золотистыми глазами, безумно похожими на глаза моих близнецов. Увидев его, очи их наполнились радостью, и они одними губами произнесли – «Папа». Тот в свою очередь улыбнулся в ответ, незаметно кивнув. Потом развернулся к Люциусу и спросил:

-Друг, у тебя, что не баба, то караул!

              Я оглядела Херосиму, устроенную нами и покраснела.

3. Прием.

-Я не «баба», я жена. – ответила мрачно, понимая, что сегодняшнее выступление на бис забудут не скоро, и это вполне может стать кануном бракоразвода.

-Боги, Люциус! Ты доверил ЕЙ воспитание моих детей? Даже если брак не долгий, ты понимаешь, к чему может привести ее безрассудство?

              Я стою и закипаю. Не, ну, к оракулу не ходить, мужик нифига не Лобачевский! Я рядом, дети, даже если и пока, при мне, и чему я их научу большой вопрос.

-Женя, познакомься, это отец близнецов, Дрижан. Дрижан, это Женя, моя жена.

-Так себе вы жена. – выдавил мужик.

-Так себе вы отец. – отбила подачу.

              Честно скажу, сноб этот, вообще не ожидал такого ответа, поэтому застыл на месте с приподнятыми бровями, выражающими все негодование мира.

-Дорогая, составь компанию близнецам, иначе они перевернут все на столах. – попросил Люциус, я обернулась, нашла взглядом у фуршетных столов детей и галопом понеслась к ним.

              Пристроилась рядом с подопечными, выдав каждому малышу тарелку со сладким. Издали наблюдала, как мужчины о чем-то говорят, Люциус хмурится и бросает быстрые взгляды в мою сторону.

              Но, в моем случае, никогда не знаешь, откуда прилетит граната.

-Мы, кажется, не знакомы? – раздался мягкий, бархатный голос. Я развернулась и посмотрела на недавнего оратора, который предсказал судьбу моего мужа на ближайшее время.

-Не припоминаю. – ответила не очень добродушно.

-Вы меня не узнаете?

-Артист больших и малых театров?

-Нет.

-Тогда не узнаю. – мужчина радостно хрюкнул.

-Хотите что-то выпить?

-Да. Нет. Не знаю. Мне, наверное, нельзя.Хотя... Как думаете, не просто так ведь выпить хочется?

-Не задавался таким вопросом. Так, как вас зовут, небесное создание? – спросил он. Я со скепсисом посмотрела на собеседника. Потом перевела взгляд на разной степени разорванности одежду близнецов, царапины на их же лица, представила, насколько попорчен мой собственный фюзеляж и с немым вопросом уставилась на него. Он улыбнулся. – Переживаете по поводу Люциуса?

-Скорее, по поводу своего появления.

-Зря. На моей памяти это один из самых достойнейших представителей знати. Благородный, великодушный, сдержанный. Если он вам нравится, а мне кажется, это так и есть, просто приложите некоторые усилия и он вас приятно удивит.

              Я представила, как я прикладываюсь к нему различными частями. Зрелище… залипательное. Смущало меня только одно. По великой русской традиции все, к чему мы прилагаем свои ручонки, в надежде «сберечь», накрывается медным тазом со скоростью ракеты перехватчика.

-А куда вы моего мужа «добровольцем» отправляете? Хочу вас предупредить, встрял он в эту блуду из-за меня, и одного его я не отпущу.

              Мужчина поперхнулся напитком и стал натужно кашлять. Я подошла и стала стучать его по спине. Зря… Зря стучала, нужно было, все же, познакомиться.