На грани конфуза я оказалась еще в автобусе. Ласточки налетали внезапно, грозя устроить небольшую экологическую катастрофу в отдельно взятом автобусе. На занятия не пошла, плотно окопавшись в туалете альма-матер. Нужно сказать, «враг» место моей дислокации обходил стороной. Обоняние терялось метров за двадцать. Зрение пропадало метра за два до клозета.  Изобретатель Зарина обрыдался бы от зависти.  Дома выяснила, что чай выводит «шлаки». Никогда не думала, что в 50 кг живого веса столько шлаков… 

              Ну, так вот, чувствую я, что знакомые ощущения… Насторожилась! А тут, как даванет на клапан! Бежала и думала, господи, если ты существуешь, не дай сбыться страшному! Завтра ж, во всех газетах пропечатают, что какая-то психическая птица обделала пометом карантинную зону размером с Люксембург! Доскакала до туалета в своей комнате, угнездовалась на горшке и тут заработала установка «ГРАД», поливая все вокруг смертоносными зарядами.

              В дверь туалета постучали, я сжалась на фаянсовом друге.

-Кто там?

-Я! – радостно ответил Дон. – Жень, ты не переживай, через час пройдет! Зимнеструйка быстро выводится.

              А я сижу и думаю! Ну не скотина разве? Я тут от обезвоживания умираю, а это только на час? Мне зачем эти внеплановые мойдодырские мероприятия в кишках? Не Зимнеструйка, а Зимнесрулька какая-то.

      Хотя… Я же сама не сказала, на сколько мне нужно это недомогание. Поздравляю, Женька, дело раскрыто, подсудимый даун.

-Дон, ты меня не жди! Вечерком зайду!

-Через сколько?

-Вот, через часик и зайду!

8. Тяжело в учении, и в неучении не просто...

Через час пришла к Дону со своим талмудом и открыла на первой странице. Организм и так держался на чистом энтузиазме, поэтому испытывать его на прочность дальше не хотелось от слова совсем.

-Читать будем? – осторожно спросил Дон.

              Не, ну Лобачевский, не меньше. Хмуро посмотрела на наши фолианты.

-А есть варианты?

-Не вижу.

-Тогда, будем.

              Минут через десять поняли, что к книге нужен словарь, иначе мы не пробьёмся сквозь дебри непонятных слов и выражений. На наше счастье, библиотека была закрыта! Мы ж в нормальное время прийти не можем, мы в это время заняты вопросами мирового масштаба - на горшке дрищим.

              Так, к чему это я? А, так вот, закрытая библиотека очень, я вам скажу, оживила и без того не томный вечер. Дон, конечно, приуныл, загрустил у запертой двери, а я подтянула не праздничные колготки и потащила к окну садовую скамейку.

              Ну, а уж стекло выставить это вообще плевое дело для меня. Аккуратно все демонтировала и на скамеечку сложила: штапики, стеклышки, какие-то кактусы с окна, ну и мы затекли в утробу книжного хранилища. Внутри уже зажгла огонь, после чего потопали искать словарь. Потом стандартно – заблудились.

-Может позвать кого? – нервничал Дон. Не, ну так-то понять его можно. Мы, что у себя, что здесь, книги не читаем. Но у себя «не читать» их было бы комфортнее. Больше вам скажу, у себя их можно «не читать» с закрытыми глазами, на мягкой кровати и негромко похрапывая.

-Короче, Дон, тема такая… - начала я, у товарища зажглись глаза – ты иди вправо, я влево. Кто найдет выход, или словарь, как повезет, короче, тот и орет, рассказывая о грядущем спасении.

              Не могу сказать, что Дон прям вдохновился, но, другого плана у него не было.

              И вот иду, я, иду. А я иду с огнем, а Дон нет, поскольку добывать его я могу только из пальца и членовредительство в мои планы не входит. Как шел мой однокашник мне было слышно по гулкому эху, заботливо передающему пускаемые мне в спину стрелы из очень не политкорректных выражений про разные органы человеческого тела. В общем, я так поняла, Дон некрасиво падал на красивый пол. Постоянно. Так, вот, повторюсь. Иду я, иду, и вижу целый стеллаж со словарями.