– Прости, я не слышал, как ты стучала, – процедил я с недовольством.

– А я не стучала, братец, – холодно произнесла девушка и подошла к ванной. Села на край, совершенно не стесняясь того, что я оказался у нее на виду.

– Больше так не делай, – проворковала она, глядя мне в глаза.

– Как – так? – не понял я.

– Не нужно выпендриваться и позорить меня при моих подругах, – проворковала девушка. – Они чистокровные дворянки. И не посмотрят на бастарда, пусть даже получившего фамилию и титул. Тебе просто повезло. И ты не лучше меня.

– Я и не говорил, что лучше… – начал было я, но девушка погрузила ладошку в воду, словно бы проверяя ее температуру. Пальцы коснулись моего бедра. Мне бы могло это понравиться, если бы вода не начала быстро остывать. А затем девушка набрала в ладошку воды и брызнула мне в лицо.

Ее взгляд упал на мою грудь, покрытую шрамами, и уголок ее рта дернулся. Я только пожал плечами, заметив ее изучающий взгляд.

– Дуэли на ножах в приютах Союза – дело обычное.

Девушка тут же вздернула голову:

– Я рада, что тебя не прикончили в приюте за твой скверный характер, – продолжила она. – Хотя детей дворян тоже можно понять. Я не про тебя, а про саму ситуацию.

Этот разговор начинал мне надоедать.

– Прости, что так вышло, – ехидно ответил я. – И больше так не делай. Я про брызги водой.

– Иначе – что? – с вызовом уточнила девушка и решила повторить шутку.

Зачерпнула воды, но я резко схватил ее за запястье и дернул на себя. Послышался всплеск, и Анастасия оказалась в ванне.

– Иначе может случиться несчастье, – спокойно ответил я.

– Ай! Холодно!

– Вам нужно было слегка остыть, княжна, – парировал я.

Ее личико оказалось в нескольких сантиметрах от моего. Она зло сопела, а глаза ее метали молнии. Видимо, фокус ей не понравился.

– Отпусти! – прошипела она и попыталась вырвать руку, которую я все еще сжимал.

Я выполнил просьбу, и девушка выбралась из ванны. И при ее виде я с трудом сдержал улыбку. Надменность мигом испарилась, и сейчас девушка выглядела растерянной. А холод и мокрая ткань топа подчеркивали все прелести Анастасии. Да и юбка, облепившая стройные ноги, добавляла… интереса в новый образ.

– Делай вид, что меня не знаешь, – зло прошипела она.

– Как скажешь, – равнодушно пожал плечами я.

Анастасия фыркнула и, развернувшись, вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь. Я же со вздохом вылез из холодной воды. Надо закрывать двери.

– Николай Владимирович, вот досье курсантов-бесоборцев.

Катерина вошла без стука, и глава Синода поспешно закрыл в браузере вкладку с сайтом публичного дома. Поджал губы и с неудовольствием уставился на девушку. Впрочем, на секретаря этот взгляд не подействовал. Секретарь пересекла кабинет и положила на стол два десятка папок.

– Все кандидатуры из семей бесоборцев.

– Все утверждены Советом? – уточнил Николай Владимирович.

– Советом и Тайным охранным отделением, – строго поправила его Калинина.

Беломорцев пододвинул к себе папки и принялся перелистывать дела.

– Ага, – бормотал он, ставя штамп «Одобрено» и откладывая очередную папку. – Ага, и этот подойдет. Так, стоп!

Он остановился на одном из личных дел. Непонимающе посмотрел на секретаря:

– Никита Воронов? Не помню такой семьи.

– Он урожденный Святогоров, – холодно произнесла Катерина и добавила: – По отцу.

– Серьезно? – переспросил настоятель. – И как же вы собираетесь отправить в Академию бастарда?

– Никита Святогоров был признан наследником семьи Святогоровых, – поправила Калинина Беломорцева. – Парень обладает силой отца. Светом. Осталась сущая формальность. Обряд приема. И подтверждение от Синода.