сиянья монист орденов и медалей,
шумы, скрежетанья суставов и ртов,
горбы, кривизна всех скелетов от талий
и свист челюстной, и заборы зубов,
густой перестук костылей, как морзянка,
кривые обрубки без ног или рук
средь пота, колясок, предсмертья, портянок,
осколков, душевно-физических мук…
Огромное шествие, жуткая сходка
на празднество мира, заветный парад
с тяжёлыми лицами, гарью от водки,
как будто открылся заполненный ад…
Приказы с красной печатью
Приказы заверены красной печатью,
какая отправит на бой сыновей
полками, отрядами, ротами, ратью
во имя внезапных царящих идей.
Она – это пропуск за линию тыла,
на вскопанный, алый, неровный ковёр,
напичканный между узлов и прожилок
осколками, сталью, кусочками пор.
В той местности фронт, войсковые пейзажи
с руинами, грязью широт огневых,
с погибелью, рванью, воронками, сажей…
Там лишь небеса не в золе и крови!
Пусть будут указы, призывы, отправки,
сраженья, победы над тьмою врага,
квитки похоронок – последние справки,
как чёрные птицы, что бьются в дома!
Всё вытерплю, но коль единственный отпрыск
домой не вернётся и канет во рву,
то я пятипалый, кровавейший оттиск
оставлю царю на расквашенном лбу…
Черепки – 74
Зачем же Иуда вдруг предал Иисуса
всего лишь за 30 монет от отцов,
коль был казначеем монетного груза,
хотя мог украсть у апостолов всё?
***
В тюремной больнице наплыв и аншлаг.
Есть повод для членовредительств до скотства.
На завтра задание выдал ГУЛАГ -
наряды на шахты опасного свойства.
***
Ворочался ночью, почти не спалось,
аж боли с утра по всему организму.
Наверное, бил меня Бог, даже в нос,
за чтение книги "Виват атеизму!".
***
Кайфует он сам по себе или с кем-то,
играя в чуть бежевых, алых цветах;
растёт рукоятка, свисает, как лента, -
красивый отросток внизу живота.
***
Адептом религии парень не стал,
хоть много искал средь походов, исканий.
Он вдруг атеистом внезапно восстал,
как только прочёл басни "чудо"-Писанья.
***
Чужу средь тупых, одиозных фигур,
используя ласку, интриги, что с лестью.
Я – шут, лицедей и делец-балагур,
что хочет на мягкое тронное место.
***
Клади же в мой рот отработанность пищи.
Раскрой половинки и сморщенный лаз.
Я – ров, ненасытная, белая ниша.
Я – верный помощник, пустой унитаз.
***
Мой новый будильник – шумы самолётов,
летящих с приказом на вражий редут.
Они в частоте смертоносных полётов
крушат невиновных, мне спать не дают.
***
Тут царь несогласных упрячет в тюрьму,
богатым прибавит невольников, сумм,
холопов же ввергнет в бесцельность, суму,
чтоб труд направляли на грузы, не ум.
***
Опять кривожопый стрелок промахнулся.
Попал во всю белку, а вовсе не в глаз.
Обрызгал картечью и дробью, и сдулся.
Испортил весь нужник, фаянсовый таз.
***
Весь год пропаганда кого-то клеймит,
словесно линчуя и клацая пастью.
И значит, желает измять и убить
во имя жирующей, алчущей власти.
***
Буржуи имеют лихву от наваров
и крутят царями, законов винты,
живут припеваючи, жаль, что без дара.
Лишь только рабочие вечно бедны.
***
Рассорив различные ветви славянства,
использовав сотни коварнейших мер,
сожрав пастуха, что хранил их в альянсе,
волчары оскалились на ССР…
Заснеженный хутор в Великой войне
Деды и калеки в костюмах, мундирах,
в растоптанных валенках и сапогах,
на досках с колёсами и на шарнирах,
на целых, нецелых ногах и культях;
за ними отряд матерей и старушек
с отчаяньем, волей, без слабых речей,
держа в подчиненьи гражданские души,
скрывая безумнейший ужас очей,
а следом молочные правнуки, внуки,
какие от страха белы, словно мел,
какие не знают про пули и муки,
разрывы снарядов, жилищ или тел,
обычным набором простых добровольцев,
как будто святые по пенным волнам,