Главное, чтобы у аборигенов не оказалось особо опасного оружия или когтей. А то из вооружённых сил тут разве что пушки фрегата, электромагнитная снайперка и два полюбившихся мне обреза. Как ни прискорбно, эскорта истребителей не было – они все в разной степени были повреждены чёртовыми осколками кометы. Никаких терминаторов на складе не оказалось, и вне корабля я был практически беззащитен. Вся надежда на камеры и охранный сканер дрона, который должен был засечь любое движение в пределах километра и оповестить меня в случае чего. «Должен» – хорошее слово…
Блин, почему вместо того, чтобы восхищаться первобытной красотой инопланетного мира, я сижу и перебираю в уме все худшие варианты? Возможно, потому, что в любой момент артефакт может подвести, и я останусь один на один с какой-нибудь тварью, как тогда в коридоре?
Пока я предавался пессимистичным мыслям, космолёт без проблем ворвался в атмосферу и пробил жиденькие облака, подставив квадратный нос местным ветрам. Затем, отключив ионные двигатели, он с помощью одних гравитаторов вырулил на место, выбранное компом для приземления, и приготовился к посадке.
Небольшой толчок – и всё стихло. Мы приземлились.
С экранов открылся поистине завораживающий вид на залитую лучами солнца долину.
Глава 6
Фрегат приземлился точно в центре долины. Один её край примыкал к подножию небольших гор, поросших зеленью. Я бы назвал их просто холмами.
На другом краю начинался лес из толстых высоких деревьев, стоящих сплошной стеной. Я ещё раз пробежался по сводке характеристик поверхности, которую собрали датчики фрегата: средняя температура 25 градусов по Цельсию, что гораздо теплее, чем на Земле. В воздухе полно различных примесей, и теоретически тут можно дышать без скафандра, но, повторюсь, лучше обойдусь.
– Вы слышите, капитан? – пробился в динамиках голос ЭфЭр. Раздавался небольшой шум помех.
– Да, слышу, твоя кустарная антенна работает.
– Я рассчитала орбиту планеты вокруг своей оси. Она составляет 15 часов и 20 минут. Сеанс связи возможен ограниченное время в течение 25 минут через каждый оборот планеты. Сейчас у нас осталось три минуты, после чего связь пропадёт на указанный промежуток времени.
– Ясно, буду иметь в виду.
Поглядев пару долгих секунд на величественную природу с высоты рубки, я встал с кресла и пошёл отпирать шлюз для выгрузки транспорта. Заодно прихватил с собой длинный кейс с двумя обрезами и электровинтовкой.
– Итак, сэр, один из шахтёрских мобильных комплексов отправится сразу к горной цепи и начнёт бурение, пока не дойдёт до ценных пород. Другой закачает местный воздух в карантинные резервуары и отфильтрует всеми возможными способами, чтобы мы могли понять, стоит ли его использовать в наших целях. Затем первый продолжит добычу руды, а второй займётся сбором пригодной биомассы и семян для оранжереи, после чего полетит к ближайшей реке брать пробы воды. Также я продублировала критерии пригодности биомассы в память дрона-разведчика.
– Выходит, мне тут и делать нечего? Нажал пару тумблеров, дёрнул за рычаг – и всё?
– По-хорошему, вместо вас вообще должны были бы полететь другие члены экипажа…
– Которых нет. Но раз я пока не нужен, пойду прогуляюсь.
– Старайтесь по возможности не выходить из транспорта.
Начинается…
– Какая ж в этом прелесть экспедиции?
– Капитан…
– До связи, ЭфЭр.
Она хотела сказать что-то ещё, но я услышал лишь помехи. На экране шлема отобразился таймер до следующего сеанса: «15:19:59». Там же высветился таймер запаса воздуха на 30 часов и индикатор батареи на столько же. Мощно. Особенно если переодеваться в запасные скафандры. Впрочем, если я планирую спринтовать по пересечённой местности, держа в руках, например, длинное бревно, то, ясен пень, расход воздуха и энергии сильно увеличится. Ещё следовало учитывать повышенную силу тяготения. Но сейчас подобные расчёты меня не особо волновали.