Сначала я обалдела, потом оцепенела, а затем наступила третья стадия — неверие.
Я просто не могла поверить своим ушам. Он любит яичницу, кофе и минет. Прелесть какая!

Захотелось засмеяться.
Да что там засмеяться… Заржать!

Правда, это было бы очень грубо.
В конце концов, он больной человек, как и все остальные пациенты.

Но я вот никак не воспринимала его, как больного. Скорее, как зажравшегося подонка, который уверен в собственной неотразимости и считает, что все, кто не родился с золотой ложкой во рту — его рабы.

— Руслан Давидович, мне кажется, что вы немного поторопились с… Кхм… Заказом настолько интимных услуг. Видите ли, я всего лишь медсестра. Девочек по вызову в нашем заведении нет. Но вы, конечно же, можете их вызвать к себе домой. Когда вас выпишут. А пока мы будем принимать лекарства и побольше отдыхать. И да, кофе у нас не подают, вы и так буйный. Ну и, наконец, обсудим условия нашего с вами сотрудничества. Как вы, наверное, знаете, крепостное право у нас отменили в тысяча восемьсот шестьдесят первом году. Именно поэтому я не собираюсь бегать за вами с опахалом, чистить виноград у ваших ног и оказывать вам услуги интимного характера. Очень жаль, ведь я так хотела, — я картинно прижала руки к груди. — Так что, давайте, больной, будем лечиться и… На этом всё, пожалуй.

Закончив свою тираду с доброжелательной улыбкой (как мне казалось), я повернулась к двери, но в следующий момент застыла столбом.

— Тогда тебя уволят, Веснушка. А потом я приду к тебе домой. Только представь, сколько всего интересного я могу с тобой сделать. Я буду тебя трахать, пока ты не взвоешь. А потом ещё три дня, — его голос звучал тихо, но до ужаса убедительно.

И я не сомневалась ни минуты — он сделает всё, что обещает.

*****

Я видел её во сне. Хорошенькую девчонку с веснушчатым лицом и печальными глазами.
Она лежала подо мной с широко раздвинутыми ногами, а по бледной щеке катилась прозрачная слеза. Я вбивался в неё с диким рычанием. Так сильно, что девушка жмурилась от боли и кусала свои алые губы до крови.

— Ты моя, Веснушка. Скажи это…

— Я твоя…

Вскинулся от стука в дверь и вздохнул.
Всего лишь сон. Блять.

— Да! — гаркнул на дверь и в неё заплыл главврач с акульей улыбкой во всю харю.

— Чего тебе, Петрович? — поднялся с кровати и размял затёкшие мышцы.

В спортзал бы мне сгонять.
Засиделся уже в больничке.

Кости ломит, крыша едет… Может ну их нахрен, лекарни эти? Вернуться в Москву, продать всё движимое и недвижимое, и на острова куда-нибудь, где людишек грёбаных нет, лишь мартышки скачут?

— Дело у меня к вам, Руслан Давидович, — пропел лысый хрен и снова расплылся в ухмылке.

Подхалим ебучий.
Терпеть не могу таких пресмыкал.
Хоть ты раком его поставь и в жопу поимей, ради бабла даже подмахивать будет.

— Рожай уже, чего тянешь кота за яйца?

Конечно же, я догадываюсь, какого хрена он ко мне пожаловал. Степан Петрович Вяземский — большой любитель сладкой жизни. А чтобы она, жизнь эта самая, была сладкой — нужно иметь бабок немеряно. Вот за ними и охотится.

Сейчас начнёт причитать, что в клинике сломалась какая-нибудь дорогущая штуковина, а денег на новую нет. А пациенты нуждаются.

В принципе, мне не жалко для народа. Я тоже не всегда мог себе позволить хорошую медицину.

Только бабло это не на оборудование пойдёт, а на новые брюлики для какой-нибудь из «шкур» толстого трахунчика.

— Видите ли… Эээ… Вы сиделку пожелали…

— Пожелал. Дальше что?

— Я вам сегодня приведу очень опытную, хорошую медсестру. Кариночка имеет два высших образования, очень пунктуальна, ответственна и профессионал…

Понятно.