— Ещё раз поднимешь на меня руку, женщина, я тебя обижу. Я не из тех соплежуев, с которыми ты привыкла общаться. И да, завтра ты возвращаешься на работу. Если не явишься, я снова приду. Приду и на этот раз точно выебу! — смял её губы своими и пригвоздил к стене.         

Тихо пискнула, дёрнулась и замерла.          
Испугалась?   
Плевать.         

Я не пацан ей зелёный, чтобы с цветочками бегать, да по морде получать. Розы, кстати, так и остались где-то в прихожей. И брюлик там же.                

В принципе, так даже лучше. Сама найдёт потом. Всё равно сейчас ничего не примет. Вон как взвилась, дикая.              

— Пожалуйста, не при детях, — пылу поубавилось, а в глазах страх появился.      

То и дело на дверь поглядывает. Видимо, боится, что сын зайдёт.        
Только мне как-то по барабану.      
Не волнуют меня эти сантименты.      

Не жениться же мне на ней. А чтобы немножко покуролесить — не обязательно её детям нравиться.

— Повтори, Веснушка, что ты должна завтра сделать? — скольжу рукой под короткий халатик, стискиваю рукой ягодицу и мне нравится её тело наощупь.        

Ещё бы внутри побывать… В хорошем смысле, разумеется. Хотя, если ещё раз замахнется на меня — может случиться и плохое.         

Всё-таки транквилизаторы подействовали. Быстро в себя пришёл. В последнее время такое случается редко. А может это Веснушка так на меня влияет.
Может она моё лекарство?

Давно меня не клинило на бабе. Последний раз с Юлькой так было. Жаль, что из нас двоих клинило только меня. Юлю же парили только бабки.

И эта такая же. Все бабы такие. Суки продажные. Им бы кошелёк потолще, да член подлиннее, а когда дело дойдёт до отдачи, сразу заднюю врубают.

Интересно, какая цена у Веснушки?
Сколько мне заплатить, чтобы поиметь её?

И вот на этой мысли понимаю, что готов отдать многое, лишь бы доказать себе в очередной раз, что я в состоянии купить всё. Ну или почти всё.

В любом случае, в это «почти всё» не входит любовь и верность.

Можно купить дырку для траха.
Можно купить ласку и страсть.
Но всё это — тлен.
Пустышка.

Нет в искусственной любви того, что заставляет сердце выпрыгивать из груди. Да и не нужно мне это уже давно.

— Я приду! Приду! Только уходи, прошу! — отрывает от себя мои руки и толкает в грудь, наивно полагая, что сможет сдвинуть с места.

— А ко мне в палату придёшь? Хочу тебя, Веснушка, — отчего-то становится радостно.

Наверное, от осознания, что я всё-таки трахну её. Пора бы уже. Ещё утром надо было.

— Приду, — ворчит недовольно и всё на блядскую дверь поглядывает.

— Не бойся, Веснушка. Я не опозорю тебя перед сыном. Но не забывай, что обещала мне. А это тебе, — отхожу от неё на шаг и кладу на стол пару сотен баксов. — Купи детям конфет и себе… Что-нибудь.

Она хмурит брови и становится до одурения смешной. Как ребёнок. Даже не верится, что родила двоих детей.

— Ты наш новый папа? — у приоткрытой двери стоит девчонка лет семи, с веснушками, как у матери (в том, чья она дочь не возникает сомнений), и взирает на меня с таким любопытством, с которым разглядывают экзотического зверя в зоопарке.

Ну отлично, бля…
Только этого мне на мою больную голову не хватало.
«Новый папа».
А старый, интересно, где?

— Нет, я не твой папа, девочка. Я всего лишь знакомый твоей мамы.

— Понятно! — девчонка почему-то рассердилась, вздёрнула курносую мордашку и развернулась к двери, намереваясь уйти, но я остановил, взяв её за руку.

Спрашивается, зачем?

— Как тебя зовут? — приседаю на корточки и мы оказываемся практически лицом к лицу.

Голубые глаза девочки загораются интересом.

— Ксюша, а тебя?