– Скажи, а вот на охоте ты свою какую потребность удовлетворяешь?

– Много составляющих. Тяга к путешествиям, например, удовлетворяется. На охоте идет общение с людьми не по делу, что очень важно. А то все по делу да по делу…

– А, к тебе все приходят просить денег, и тебе просто приятно разговаривать с людьми, которые денег не просят!

– Да. Совершенно верно. И еще – там абсолютное переключение, такого, даже когда в теннис или футбол играешь, не бывает. Ну и еще когда в хоккей играю, выключаю телефон – нельзя ж с телефоном бегать. Но на хоккее я все равно думаю про банк. На охоте отключение более полное. Так-то все думаешь – а что в банке и вокруг делается, кому надо звонить… А на охоте я реально выключаю мобильный телефон – если это происходит в таких местах, где он еще ловит. Когда ты ждешь зверя, то надо быть очень внимательным и не думать ни о чем постороннем. У меня была смешная ситуация – в Новгородской области, в гостях у Пруссака Миши. Я стоял в загоне тихо, шуметь же нельзя, а то кабан услышит. И вот я слышу метрах в пятидесяти от себя шум; смотрю, а это Гафин шуршит и ерзает. Я подхожу к нему и говорю: «Саша, тихо, не дергайся!» Отхожу от него – и как раз его мобильный звонит! Мобильная связь – отвратительная вещь: ты, с одной стороны, подсаживаешься на нее как на наркотик, а с другой – это же полное разрушение privacy…

– То есть это для тебя одна из немногих возможностей жить не как олигарх, а как обычный человек.

– Ну да.

– А где ты больше всего любишь охотиться?

– Для меня главное счастье на охоте – это русская природа. Мне всегда не хватало леса, я всегда в детстве переживал, когда надо было с дачи возвращаться в Москву… Я очень люблю ходить по лесу, собирать грибы. Общение с русской природой – очень для меня важно. Это, пожалуй, главная составляющая охоты. Больше всего меня привлекает Россия… Я в России во многих местах охотился.

– От Москвы до самых до окраин.

– Точно, до самых до окраин. Прежде всего это горный Алтай, феерически красивое место, дико интересное. Там же, кстати, и Шамбала недалеко. Горный Алтай и Аляска – самые красивые места на Земле. Там как? Как-то мы с егерем прилетели в горы, вертолет нас высадил и улетел, обещал вернуться. «А если, – спрашиваю, – не прилетит, что тогда?» Егерь говорит: «До ближайшей дороги я буду идти неделю, а ты не дойдешь». До ближайшей дороги, понимаешь? Не до деревни… В такие дикие места разве ж попадешь, если не охота?

– Но вертолет тогда пришел?

– Пришел. Но с опозданием. Мы должны были одну ночь ночевать в палатках, а ночевали две. Ночью минус шесть, днем – плюс двадцать пять… В течение дня мы убивали куропаток и ловили хариуса в реке… Гуляли, гуляли – и нашли старую подкову – может, XVI века… Еще мы с группой друзей летали в Уссурийскую тайгу, это километров семьсот на север от Владивостока. Совершенно нетронутая тайга. Идешь по лесу, гуляешь, рябчиков подманиваешь на манок… Рябчики сидят и едят клюкву, жирные такие рябчики, которые, как известно, очень хорошо с ананасами сочетаются…

– Непуганые. Как бизнесмены в начале бизнеса в России в 90-е годы.

– Приблизительно. Дальше – Западная Сибирь. Я был на охоте недалеко от Уренгоя. Это феерическая совершенно охота на боровую дичь, на глухаря прежде всего. Для западного европейца или даже для москвича увидеть за день десятки глухарей и нескольких к тому же застрелить – это такая редкость… Они сидят на отмели и глотают камешки. Я был с женой, мы там за два часа наловили больше тридцати щук. Плюс я еще бывал в тех местах, где компания ТНК добывает нефть. Они там колышки забивают, а мы охотимся, пользуясь случаем.