Дверь предо мной была отворена и я практически была выставлена за пределы чересчур богато обставленной комнаты в монастыре, являющейся по совместительству матушкиными покоями и ее кабинетом, хотя вначале меня проводили совершенно в другую келью больше похожую по своему убранству на божью обитель. Однако стоило только услышать о желании принести дар на благо процветания монастыря, то я была тотчас препровождена сюда. На этот счет у меня было свое мнение. Судя по повальному подслушиванию и подглядыванию друг за другом именно это помещение отвечало всем условиям секретности. Я подумывала, что и бог вряд ли имел сюда доступ, как бы это не звучало кощунственно.

- Сестра Палома, отведите нашу новую послушницу в келью в левом крыле, - приказала матушка-настоятельница.

- Но там же …, - женщина без возраста начала было протестовать, отлепившись от стены, возле которой, по всей видимости, дремала в ожидании пока мы закончим разговор.

- Ничего страшного, - заверила ее настоятельница монастыря, - Кассандра вряд ли подвержена предрассудкам.

А это интересно. Я не стала уточнять о чем шла речь между служительницами божьими, решив выведать подробности по пути в келью.

- Да, матушка, - сестра Палома склонила голову в жесте повиновения.

Вот где подчинение, вот где дисциплина, подумалось мне. А то все говорят, что армейская служба все это прививает. Монастырь гораздо более жестокий учитель, нежели армия.

- Ступайте, мои хорошие. Кассандра, желаю тебе освоиться на новом месте, девочка моя, - на прощание произнесла матушка-настоятельница удаляясь в свою совсем не скромную обитель.

В коридоре сразу же стало темно. На освещении в монастыре экономили со страшной силой. Похоже, что божьи девы имели способность к ночному видению. По другому я вряд ли могла объяснить, что на всем протяжении коридора не горел ни один факел, ни один магический светильник, а в руках у сестры Паломы не наблюдалось даже огрызка вшивенькой свечечки.

- Эй, ты где? - позвала я свою провожатую. Мне было слышно шелестение одежды и вроде бы как были слышны удаляющиеся шаги, но полной уверенности в этом не было. Желания же наткнуться на сестру Палому у меня не было. Не хватало еще упасть и чего-нибудь себе сломать.

Произошел как-то в доме у моих родителей один прискорбный случай. Глубокой ночью одна из служанок решила пойти в отхожее место. Ее совершенно не вовремя прихватил живот, по всей видимости, съела что-то не совместимое между собой на ночь. А в это время другая служанка возвращалась с поздней гулянки. Девица бегала на кузницу к сыну главы дома смотреть на звезды, а если быть более точной, то подол задирала на сеновале, да ноги раздвигала перед старшим наследником. Все надеялась за него замуж выйти. Думала позовет. Но зачем она молодому мужику была нужна распробованная и в хвост, и в гриву? Сливки он снял, а обрат пусть другому достается. Ясное дело, под венец он повел совсем другую. Ту, что была скромна и добродетельна. Но не об этом речь, а о ночном схождении звезд.

В ту памятную ночь гулящая служанка столкнулась нос к носу с болящей. А что происходит при столкновении? Большой бам-с и чье-то незавидное падение.

Тогда упали обе, правда, при падении еще знатно принялись кричать, перепугав всю прислугу и хозяев дома. Одна из столкнувшихся орала сильнее, нежели другая порядка на два, а может быть и три, потому как сломала руку. Несчастной оказалась как раз таки ночная гуляка. Пришлось срочно вызывать кузнеца, чтобы вправлять сломанную руку. Лекарь то жил далеко и было неизвестно дома ли он в столь поздний час или где на вызове принимает роды у какой-нибудь роженицы.