Однажды, увидев красивое лицо в крови, сунул ключ: «Отсидишься!»

Стало жаль её. Она спокойная, улыбчивая, умеет себя вести, не шлюхастая, не вульгарная. К тому же не местная, ей и жить-то негде. На зарплату медсестры позволить отдельное жилье сложно. И так получилось, приехав в город, сразу с Тихоней познакомилась. Зависла…

Я не герой, но в тот момент пожалел.

Вот так она ко мне бегать и начала. От него.

Пару раз хотел с ним по-мужски поговорить, но передумал. Не моё дело. Если девчонка возвращается, значит всё устраивает. Да и знаю я Тихоню. Нормальный парень. Главное, чтобы алкоголь в горло не попадал.

Так и Юля рассудила.

Раз, два… а потом заметил, что дома чистота. Нет, у меня там и так не было грязно. По сути, нечем мусорить. Квартира новая. Недавно купил. Из мебели и техники шкаф, диван, плита, стол, холодильник, телевизор, стиралка, микроволновка, чайник.

Для «перекантоваться на время» – вполне достаточно. Мне больше ничего не нужно.

Эта квартира для отсидки – на всякий… не основная.

Но с появлением в моей жизни Юли в двушке стала царить идеальная чистота. И с сексом не приставал – сама залезла в постель. Из благодарности. Ну и не самый я отвратительный мужик на свете. Даже часто слышу – красивый. Мне по хрену до внешнего, как впрочем, и до внутреннего, но с удобным – комфортней уживаться, нежели с говнецом. Поэтому Юля меня вполне устраивает.

Обшариваю спящую подругу взглядом.

– Кушать хочу, – щипаю за сочную ягодицу. Знакомая недовольно шикает, но в следующую секунду кошкой развратной льнёт. Запоздало вспоминает, что я не в том состоянии, чтобы активно двигаться, и стонет, носом очертив незамысловатый узор на моей обнажённой груди: – Прости, я быстро, – чмокает в губы и покидает постель, сонно телепаясь прочь из комнаты.

Пока сижу на кухне и наблюдаю за передвижениями полуголой любовницы, заманчиво задом виляющей, мелькает греховная мысль сексом всё же заняться – быстренько снять напряжение, но плоть с такой великой ленью отзывается, что меня хватает лишь на благодарный шлепок.

Ну и под шумок, пока обедаем, – выпросить пропуск в кардиологическое отделение её больницы. Да, повезло сказочно, что Когана забрали именно сюда. Хотя, ложь! Ничего удивительного – лишь тонкий расчёт. В этой клинике самое лучшее и сильное отделение для сердечников. Знал, просчитал, теперь дело за малым…

По дороге в больницу заглядываю к Пастору. Хочу увидеть его глаза. Реакцию, движения… Хочу понять, так ли хреново дело, как начинаю думать. Но Нестор Львович непробиваемо холоден.

Заверяю, что мне нужны несколько дней – уладить кое-какие вопросы.

Босс даёт добро и уточняет, нужна ли помощь.

Отмахиваюсь – проблема почти разрешена.

Пастор мне доверяет… Вроде как.

Пока еду к Когану и Арине, набираю Костыля.

Разговор короткий, да и не стоит «о таком» по мобильному.

От стрелки не отказывается: только улучу время, он готов встретиться.

А потом, как бы невзначай, добавляет:

– Бес, ты же в курсе, я бы сам… без указания сверху…

Многоговорящая тишина.

– Имена остальных скинь СМС.

Арина

Только оказалась в школе, на меня тотчас насели со всех сторон: одноклассники, учителя.

Как дела? Что случилось? Как дед? Нужна ли помощь?

Завалили вопросами, и я от шквала внимания растерялась. Спасибо им, конечно… Правда, спасибо. Было бы хуже, если бы моё появление игнорировали или приравнивали к «ничто». А так… я оказываюсь в эпицентре участия и человечности. К сожалению, помочь никто не в силах. Да и сейчас все мои мысли крутятся вокруг дедушки, Димы и «благодетелей» из отдела опеки и попечительства. А ещё радуюсь – за ночь голос чуть восстановился. Нет, не полностью, но жуткое шуршание больше не дерёт глотку. Поэтому грешу на связки и тихо оправдываюсь: «Чуть приболела. Простите, говорить трудно».