– А это унтершарфюрер Август Шольц. Он и его отдел ответственны за постройку первого концентрационного лагеря, – Гиммлер посмотрел на него с любопытством. – Здравствуйте.

Он поднял правую руку в знак приветствия, как это было принято.

– Здравствуйте, рейхсфюрер, – Август так же вытянул руку и поприветствовал его, они обменялись взглядами.

– Пусть он зайдет с отчетом про первый осмотр концентрационного лагеря ко мне лично.

– Да, конечно, – штурмбаннфюрер кивнул ему, и они прошли дальше.

Август все так же держал папку с отчетом.

После того, как Гиммлер прошел в один из специально приготовленных кабинетов, где должен был состояться обед, все выдохнули и разошлись по своим местам, работать. А Августу нужно было к штурмбаннфюреру. Дойдя до кабинета, постучав и получив разрешение войти, он открыл дверь.

– Ты проходи, садись. Он сказал, вызвать тебя после обеда. Чем ты его так заинтересовал?

– Даже не знаю.

– В любом случае ты должен держать планку и не облажаться перед ним.

– Да, конечно. А скажите, ведь он не просто так к нам приехал, – мужчина, стоя к нему спиной, затушил сигарету.

– Да, не просто так. Но тебе истинных причин знать не нужно, – он устало улыбнулся и, посмотрев на часы, сказал, что скоро у него будет встреча, поэтому нужно выходить, он подождет у входа.

Август никогда так не волновался, стоя у самых дверей. Он понимал, что это момент, когда он может показать себя с лучшей стороны. Он должен это сделать. Дверь открылась, и штурмбаннфюрер пригласил его внутрь. Закрыв дверь, Август прошел и остановился посреди комнаты. Рядом с этим человеком была холодная черная аура. Август чувствовал, как мурашки проходят по всему его телу. На улице и в кабинете не было холодно, но он ощущал этот холод, который буквально захватывал его тело, пока он находился в кабинете вместе с ним.

– Август Шольц, если не ошибаюсь?

– Да, рейхсфюрер.

– Подойдите ближе, – он говорил спокойным тоном, однако за этим голосом скрывался холодный убийца.

Возможно, будь они в другой обстановке, Август посмотрел на него под другим углом, но не сейчас. Он боялся его и, хоть этот страх и возможно объяснить, однако это бы не человеческий страх, это был животный страх. Август подошел ближе, но не слишком, чтобы не надоедать своим присутствием.

– Значит, вы ответственный за объект?

– Да, сегодня я ездил на место строительства, я составил отчет.

– Хорошо, давайте я посмотрю. Положите на стол. Скажите, Август, каковы ваши впечатления?

– Мне трудно сказать, рейхсфюрер, однако я думаю, что все это будет на благо Третьего рейха.

– Звучит патриотично. Вам сказали, зачем мы строим этот объект?

– Мне лишь сказали, что для содержания преступников и противников режима.

– Да, это правильно. Но, видите ли, это не вся правда. Это не единственный концентрационный лагерь, их будет еще много. Но пока начнем с этого. Итак, я посмотрю ваш отчет. Вы можете пока быть свободны, – слово «пока» рейхсфюрер выделил другой интонацией, от чего сердце у Августа забилось, однако, вида он не подал.

– Да, конечно, рейхсфюрер.

Развернувшись, как его учили, Август вышел из кабинета, и выдохнул. Такого внутреннего напряжения он не чувствовал давно.

– Что он сказал? – к нему сказу же подошел штурмбаннфюрер.

– Он сказал, что ознакомится позже, а пока я могу быть свободен.

– Хорошо, иди на свое место и работай.

На этом их беседа была закончена, и они разошлись каждый по своим местам.

Войдя в свой кабинет, Август закурил. Ему хотелось расслабиться.

– Ну, что он сказал?

– Сказал, что пока я могу быть свободен.

– Ладно, не переживай, все будет хорошо, я уверен, – Франц был один из немногих людей, которые умели поддерживать простыми словами, что в это время было редкостью.