Как же жутко ее слушать. Невыносимо. Захотелось бросить все и уехать. Пусть живет, как знает! Я даже не буду против, если в один прекрасный день Люба займет мое место. Посмотрим, как Анна Михайловна вместе с ней проживет на милостыню от мужчин, которых удастся охмурить!

«Ой, какой бред. – Отозвался внутренний голос. – Сама-то веришь в то, о чем говоришь? Да, если Люба охомутает богатого мужчину, то тот точно бросит весь мир к ее ногам, а она благосклонно примет его дар. Ты же хочешь всего добиться своими силами, поэтому путь у тебя куда длиннее и извилистее, чем у кокеток всяких».  

– Чего молчишь? Обдумываешь мои слова? Рада, если так. Возможно, до тебя хоть что-то дойдет и тогда поймешь, что я права. – Анна Михайловна сладко потянулась.

– Да? Сомневаюсь в твоей правоте. – Заявила я, заслужив очередной недовольный взгляд от мамы. – Вспомни: ты ведь говорила, что я не получу повышения без влиятельного «друга». Я же опровергла твои слова.

– Тебе помог Андрей. Разве нет? – Припомнила мне мама.

– Да, но помог по-человечески, ничего не прося взамен. И никогда не пытался соблазнить. – Не став упоминать о случаях, когда Исаев дразнил меня. – Я не знаю, как бы чувствовала, окажись чьей-то любовницей ради более высокого поста. Это мерзко.

– Да брось ты. Зато уже давно б купалась в огроомных деньгах. – Анна Михайловна отмахнулась от меня, как от назойливой мухи.

– В чужих деньгах. Это не моя судьба, мама. Я сама способна выбрать дорогу. – Твердо ответила я.

– Ну, и дура! Из-за твоей твердолобости мы вынуждены прозябать в этих дряблых стенах! Я же говорила, что не могу идти работать! Тем более, что ничего делать не умею. Я думала, ты моя - надежда, но с каждым днем все огорчаюсь. – В гневе закричала Анна Михайловна, приподнявшись на постели. – Надоело так жить! Я не для такой жизни рождена!

– Ты сама разрушила свое счастье. Ты ушла от моего отца и обрекла и себя, и меня на нищенское существование. – Я решилась высказать то, что раньше не смела. – Ты могла сохранить семейное счастье. Всего лишь требовалось быть верной и не убегать за первым попавшимся смазливым мужчиной. Альфонсом.  

– Заткнись! Не тебе меня судить! – Анна Михайловна сорвалась с кровати и подбежав влепила мне хлесткую пощечину. Моя голова чуть дернулась, а на щеке постепенно образовывался след от удара. – Какое ты имеешь право дерзить мне? Как смеешь, говорить, что было хорошо, а что плохо?! Я любила того человека, поэтому и сбежала вместе с ним! Ясно?! И вообще, не желаю слышать о нем плохое из твоих уст. – И злорадно усмехаясь, добавила: – А вдруг окажется, что именно он твой отец? Что делать будешь?

Я молчала от потрясения. Подобного поворота событий я не ожидала.

– Правильно. Лучше молчи. – Удовлетворенно кивнула мать. – Иди к себе. Я не намерена разговаривать с тобой. Уже достаточно подпортила мне настроение.

Анна Михайловна отвернулась, показывая, что разговор окончен.

Я же на ватных ногах машинально развернулась в сторону выхода и еще мгновение, стремглав вылетела из комнаты.

19. Глава 18

Я брела по улице, когда лишь начало светать.

Всю ночь проворочалась от неприятных мыслей. Слова мамы не давали покоя, как бы не пыталась прогнать их прочь.

Скорее всего, Анна Михайловна просто погорячилась, заявив о возможном отцовстве ее бывшего любовника. Кажется, его звали Петром?

Я тешила себя надеждой, что мое отчество Павловна дает полное право считать мамины слова неправдой. Не могла же она подделать документы при моем рождении? Да и зачем?

Я до сих пор не знаю, кто мой биологический отец, поэтому постоянно будут возникать сомнения на этот счет. Мама отказывалась разговаривать на данную тему, едва я ее затевала. Единственное, что известно, он - был состоятельным мужчиной.