Мне давно не удавалось ни с кем поговорить на эти темы, и теперь болтаю без умолку. Будто жаждущий путник, который, наконец, припал к источнику воды в пустыне.
И всё никак не может напиться.
Когда нам приносят счёт, мне даже уходить не хочется. Но уже глубоко за полночь, и в ресторане почти не осталось посетителей.
- Идём? - подаёт мне руку Эд, вставая из-за стола.
Я вкладываю свою ладонь в его, и мы направляемся к лифтам.
Эд пропускает меня в кабину первой, а потом заходит сам.
Как только двери за нами закрываются, атмосфера меняется. Из расслабленной она становится всё более напряжённой. Воздух электризуется.
Эд держит меня за руку. Кончики его пальцев поглаживают ладонь, и эти дразнящие движения отдаются сладкими спазмами внизу живота.
- Не надо... - тихо шепчу я, забирая руку.
Нет, это слишком опасно... Нельзя позволять ему снова так влиять на меня...
Он поворачивается ко мне лицом и внезапно берёт меня за подбородок.
- Ты идеал, - хрипло говорит мужчина, пальцами повторяя изгибы моего подбородка... шеи... и ключиц...
А потом его губы дотрагиваются до моих.
Он касается нежно и осторожно, и я начинаю плавиться от этих дурманящих разум прикосновений.
Мы приезжаем на нужный этаж быстрее, чем нам обоим хотелось бы.
Уже стоим возле двери моего номера, как вдруг в голове всплывает подслушанный в машине разговор.
- Скажи, почему ты не хочешь детей? - слова срываются с губ быстрее, чем я успеваю понять, что делаю.
Лицо мужчины мрачнеет. Тёмные брови напряжённо сходятся на переносице.
- Я же о тебе забочусь, - хмуро произносит он, пронзая меня ставшим внезапно холодным взглядом. - Тебе восемнадцать, Лина. У тебя вся жизнь впереди. Зачем так рано обременять себя?
- Обременять? - мои брови ползут наверх. - Ты сам-то себя слышишь? Ребёнок для тебя - это обуза?
Я выжидательно смотрю на Эда. Но он лишь молчит в ответ. И это молчание красноречивее любых слов.
На секунду прикрываю глаза, которые вдруг становятся влажными.
- Скорее всего, - наконец произносит он. - Ты не беременна. Такое от одного раза не бывает.
Он смотрит на дверь позади нас, а не мне в глаза.
- Ведь ты не была ни с кем... - пауза. - Ни с кем после меня?
Я буквально задыхаюсь от негодования!
И у него ещё хватает наглости спрашивать!? После всего, что было! После их с Максом ужасной игры, в которую я попала по его прихоти!
- Доброй ночи, Эд! - я круто разворачиваюсь и прикладываю ключ-карту к двери.
Прежде чем он успевает что-то мне ответить, я залетаю в номер и захлопываю дверь.
Стою в тишине какое-то время... Сердце шумно бьётся в груди.
Мне хочется, чтобы он постучал. И я решаю, что если он постучит, то я открою.
Секунды утекают, но ничего не происходит. Тишина кажется оглушительной.
Стою и прислушиваюсь ещё какое-то время. Шумоизоляция в номере отличная, поэтому я, конечно же, не слышу, что происходит в коридоре.
На душе скребут кошки. Почему-то хочется одновременно и плакать, и ругаться на Эда и... оказаться снова в его объятиях. Чёрт... ну почему он такой непробиваемый?
Включаю воду и встаю под душ. Предательское тело ещё помнит его страстные прикосновения в лифте... Сладкие как грех поцелуи...
Рука сама опускается всё ниже и ниже, а потом юркий пальчик дотрагивается до самого заветного местечка. Я закусываю губы... Скольжу по складкам, мокрым не только от воды. Мне просто нужно сбросить это напряжение... и тогда я...
Внезапно мне чудится какой-то шум.
Вздрагиваю, выключаю воду и оборачиваюсь полотенцем.
Мне кажется, или я слышала хлопок двери?
Осторожно ступаю по мягкому ковру.
- Эд? - спрашиваю я, выглядывая в коридор.