Даже если он в больнице, никто меня к нему не пропустит!

   И…

   Я помню, как угрожал мне Давид. А после того, что случилось, он сделает со мной что-то еще более страшное!

   Но сердце горит. Рвется туда. Истекает кровью!

   Как он без меня?! Кааааааак! Он же будет звать! Искать глазами, как только сможет их открыть! Нащупывать в пустом воздухе мою руку, которой не будет!

   Боже, как же это больно! Смертельно больно!

   Я представляю, чувствую его страдания!

   И нет. Я даже мысли допустить не могу, что он погиб!

   Этого не может быть! Не может! Он сквозь огонь прошел чтобы меня спасти! Я видела! Я знаю! Бадрид Багиров не способен умереть!

   – Не смей погибать! Слышишь! Не смей! Даже не думай! Ты нужен нам! Ты так нам нужен! Единственный… Любимый… Любимый навсегда!

   И я бы забыла.

   Я бы плюнула на все слова Наины и на опасность.

   Я бы понеслась туда и билась бы в руках братьев, если бы они меня поймали.

   Орала бы так, что Бадрид бы меня услышал!

   Черт, да я бы душу самому дьяволу бы продала ради того, чтобы быть сейчас с ним!

   Но я не одна. Там, внутри, наш малыш!

   И я готова вытерпеть самые страшные пытки ради нашей любви! Но рисковать этой зародившейся в ней жизнью я не имею права!

   – Твой папа сильный, – шепчу, поглаживая живот, а по щекам текут слезы.

   – Он сильный. Самый, самый сильный на всей земле! Он будет жить! И он… Он обязательно найдет нас!

   И я буду замаливать перед ним свой грех до тех пор, пока он не простит. Любыми способами буду!

   И он простит. Не сможет не простить.

   Так и не доползаю до душа.

   Проваливаюсь, как в темноту, в тяжелый сон.

   А в нем в горло забивается пепел и гарь.

   И руки Бадрида тянутся ко мне будто из самой земли, под которой он погребен.

   И его отчаянный, дикий, надрывный вопль

   – Марииииииииииии!

   Он разрывает мне душу!

4. 4 Глава 4

*   *   *

   Поднимаюсь на постели, будто меня кто-то ударил. Прямо в самое сердце.

   За окном уже рассвет и даже не верится, что совсем рядом случилось страшное…

   Так же светит солнце и поют птицы.

   А мне орать хочется. И биться в истерике!

   Распахиваю шкаф, с удивлением замечая в нем несколько своих платьев и белье.

   Лора успела что-то собрать и вынести? Но как? Когда? Хотя, возможно, она предугадала мое согласие. И захватила пару вещей еще собираясь на встречу с сестрой.

   Наспех вымываюсь, привожу в себя в порядок, выбрасывая вчерашнюю непригодную одежду, и почти бегом спускаюсь вниз.

   Я не решила.

   Ничего еще не решила!

   Сердце болит и стонет, когда подумаю, что смогу уехать отсюда. Быть так далеко!

   И…

   Я надеюсь на то, что услышу хоть какие-то новости!

   Замираю на ступенях. Не могу дышать, а под ребрами ломит.

   Он!

   Он выжил!

   И не просто выжил, но так быстро меня нашел!

   Да и конечно! Разве могло быть иначе! Ведь наши сердца связаны так крепко, что мы способны чувствовать друг друга на любом расстоянии! Как собаки чуют след!

   Хочется бежать. Рвануться. Упасть в его объятия!

   Но ноги становятся ватными. А я не способна сделать ни шагу!

   – Бадрид…

   Только беззвучно выдыхаю.

   И почти падаю на ступени, когда стоящий внизу мужчина оборачивается.

   А сердце взрывается, рассыпаясь на тысячи осколков.

Тот же рост. То же телосложение.

   Даже такие же густые черные волосы, и даже на миг мне кажется, что сзади густые иссиня-черные пряди обожжены!

   Но он оборачивается, и перед собой я вижу совсем другое лицо.

   Черные глаза, легкая поросль ухоженной бороды, чувственные губы…

   И это лицо расплывается перед моими глазами, когда я, с тихим стоном, опускаюсь вниз. Потому что ноги перестают меня держать, а весь мир становится непроглядно черным!