Это не он.

Кошусь на кусок пластика как на ядовитую змею.

Мама.

Чёрт, я совсем забыла о сегодняшнем ужине!

Про нашу встречу, о которой моя родительница прожужжала мне все уши ещё неделю назад, призывая меня отнестись ко всему с полной серьёзностью.

Но я, как обычно, благополучно обо всём забыла.

Впрочем, она так же поступала со мной все двадцать два года.

Так что мы квиты.

– Чёрт, это мама. – Выдыхаю с сожалением.

Быстро хватаю трубку, шмыгая в ванную. Динка косится на меня, но с пониманием кивает.

Все наши разговоры с мамой всегда заканчиваются одинаково. Ссорой и взаимными упрёками.

В худшем случае – моими слезами, хотя я уже давно научилась не реагировать на всё остро.

Пытаюсь придать своему голосу беззаботности, как и положено простой студентке.

– Ангелочек, - щебечет она фальшиво, - всё хорошо? Какой-то у тебя голос не весёлый.

– Всё в порядке. – Отзываюсь, старательно растягивая улыбку. Забываю, что мама сейчас меня не видит.

Вспоминаю Сергея. Его ореховые глаза. Улыбку. И сердце начинает стучать быстрее.

И слёзы сами по себе высыхают.

– Ангелина, алло? – Мамин голос вонзается в моё сознание. Выбивает мужской образ из памяти.

– Да, мамуль, я тебя прекрасно слышу.

– Витаешь в облаках? – Интересуется с лёгкой дозой иронии. – Надеюсь, рядом с тобой интересный мужчина, раз ты мать даже не слушаешь.

– Нет, мама. Рядом со мной Дина. – Прикусываю губу. Мечтаю сразу осадить родительницу, которая думает, что женщина может состояться только рядом с обеспеченным мужчиной.

Но я собираюсь доказать обратное.

Стать лучшей в гостиничном бизнесе, не надеясь ни на кого.

– Опять эта оборванка? – В её голосе звенит ревность и пренебрежение. – Я тебе сто раз говорила, Ангелина, что горничные – это не твой уровень!

– Она – моя подруга. – Взвиваюсь. Радуюсь, что Динка сейчас не слышит этого разговора. – И если у тебя всё, то до свидания.

– Ты помнишь, что у нас сегодня ужин? – Мама решает сменить тему. Спрашивает с прохладой в голосе.

Замечаю, как меняется её настроение, когда ей что-то нужно. И это больно бьёт по моему душевному состоянию.

– Я тебе говорила. Это важно.

– Помню. Но у меня тут завал по учёбе… - Пытаюсь увильнуть от этой встречи.

Знаю, что маме глубоко наплевать на мои проблемы. Но всё-таки пытаюсь воззвать к её разуму.

– У меня экзамены на следующей неделе.

Не выходит. Только голос родительницы становится ещё жёстче. И даже льдинистее.

– Ты и так над своими книжками всё время сидишь. Даже парня нет. Я-то в твои двадцать два уже замужем была…

– Ты и меня родила в шестнадцать! – Реагирую чересчур резко чем, я уверена, только нервирую её. – Так что прости, я не по твоим стопам пошла.

– И это ужасно! – Припечатывает, ничуть не заботясь о моём душевном состоянии. – Моя дочь – зануда и книжный червь!

– Бабушка бы с тобой не согласилась. – Ехидно замечаю, пытаясь уколоть её побольнее. - И отец тоже.

– Меня мнение свекрови меньше всего волнует. – Мать фыркает и в её голосе слышится пренебрежение. - Кажется, она создана для того, чтобы отравлять мне жизнь.

Хочу сказать, что именно бабуле я обязана всем.

Когда отец погиб в ДТП, а мамуля пустилась во все тяжкие, решив устраивать жизнь заново. И наплевала на меня, трёхлетнюю малышку.

Но мама бесцеремонно прерывает меня, не желая продолжать препирательства. Ставит перед фактом.

– Так что отказы не принимаются. – От её слов веет арктическим холодом. – Я выхожу замуж за мужчину своей мечты. Ты должна быть на этом ужине, Ангелина. И точка.

– Ага… - Шепчу, сглатывая слюну.

Сцепливаю зубы, косясь на свою бледную физиономию в зеркале. Ощущаю, как снова начинает мутить.