Просто не хочу, чтобы она переживала.

– Ангелина, ты просто обязана всё исправить! - Голос матери звучит строго, но уже без лишнего драматизма. Как будто она примирилась с изменой жениха. - Сегодня же! Сейчас же!

– Как? - Замираю испуганно. Не понимаю, куда она клонит и известно ли ей о беременности. - Что ты хочешь, чтобы я сделала?

– Позвони Серхио и согласись на переезд. - Тоном не терпящим возражений говорит мать. - Мы улетаем в пятницу. Сразу же, после официальной помолвки. Ты должна отправиться с нами.

– Что? - Изумлённо делаю шаг назад.

Осознаю, что наш разговор потёк в совершенно другом русле. И ни мама, ни её жених ничего не знают о моём интересном положении.

– Ты с ума сошла?

– Нет, это ты сошла с ума, если решилась отказаться от богатой жизни! - Мать заводится с пол-оборота, заламывая руки. - Серхио очень обеспечен! Он - помощник главного инвестора, плюс он высококвалифицированный переводчик, без которого не обходится ни одни важные переговоры. У него свой дом! И ты будешь просто идиоткой, если откажешься!

– Я не хочу. - Уверенно отзываюсь.

– Ангелина! - Мама пытается продавить меня. Прищуривает взгляд, смотря на меня чересчур пристально. - Это глупо, понимаешь ты или нет? Профукать будущее из–за обычного детского упрямства!

– Пусть. Но это – моё решение.

– Ненормальная! Вся в отца! - Припечатывает, едва сдерживая злость. Нервно теребит ремешок у дорогой сумочки. - Он тоже был таким правильным, как и ты. За копейки всю жизнь работал, даже взятки не брал. У тебя даже игрушек нормальных не было! И где он сейчас?

Агрессивно топает ногой, перемещая горящий взгляд на бабушку.

Я вижу, как трясутся её губы от ярости, но она сдерживается, чтобы не наговорить ещё больше непристойностей при бывшей свекрови.

– Я же прошу о малом! Серхио чрезвычайно важно твоё присутствие. Это будет полезно для их многомиллионного контракта с отелями в России. Это такой шанс познакомиться с выгодными людьми, а ты отказываешься!

– Да. - Киваю, провожая мать глазами.

– Подумай ещё раз, Геля. А то... - Оборачивается. Выплёвывает в меня обжигающие слова, сотканные из гнилой ненависти и горечи. Угрожающе выставляет наманикюренный пальчик вперёд, косясь на бабушку. – Я вообще забуду, что у меня есть дочь и свекровь!

Хлопает дверью, оставляя после себя лишь липкий запах духов. Он забивается в лёгкие, сбивая дыхание. Парализует своей ненавистью.

– Гелечка, может, мама права? - Сухонькие руки в пигментных пятнах ложатся мне на плечи. Скользят вниз по позвоночнику, успокаивая. - Для тебя это и впрямь будет лучше.

– Чем, бабуль? - Поворачиваюсь к ней. Пытаюсь успокоиться. Знаю, что не хорошо срываться на бабушке. - А как же ты?

– Проживу как-нибудь. - Пожимает хрупкими плечами. Подталкивает меня к кухне, где на столе дымится тыквенный пирог. - Соседи помогут.

– Ты для неё даже пирог испекла, да? Тот, который она любит. - Поджимаю губы. Слишком раздражает меня всё то, что происходит. - Думала, что она наконец-то в гости заглянула?

Бабушка на миг замирает. В блеклых глазах встают слёзы.

Я закусываю губу. Понимаю, что попала в цель своей догадкой, но продолжать не решаюсь. Просто не хочу сделать ещё больнее своими словами.

Подхожу к пожилой женщине, утешая её своими объятиями. Целую в висок, втягивая носом такой родной аромат.

Той, которая заменила мне и мать и отца. Всех на этом свете, взвалив на себя все тяготы и заботы.

– Вы ведь с Машей - мои единственные родственники. - Она еле слышно шепчет. - И если вам будет хорошо в другой стране, то пусть так и будет.

– Это не так. - Качаю головой. Баюкаю бабушку в объятиях, закусывая губу. - Не переживай.