— Какое дерьмо? О чём речь? Это был всего лишь поцелуй, — слова несутся из меня как нечистоты по сточным трубам, и имели бы слова запах, то воняли бы они соответствующе.

Я в бешенстве, но вместе с тем ощущаю внутри странный прилив сил, как будто у меня открылось второе дыхание. Даже картинка перед глазами становится ярче.

— Куда ты меня тащишь? Отпусти меня!

— Сейчас! Только отправлю тебя спать и сразу же отпущу!

— Да не хочу я спать! Я хочу веселиться! Хочу танцевать! Кирилл, поставь меня на пол, а лучше пойдём танцевать со мной! Умоляю, — хнычу я, и кажется это действует.

Кирилл ставит меня на ноги, стискивает голову ладонями и сосредоточенно вглядывается в мои глаза. А я перестаю дышать, изучая его идеально вылепленное лицо.

Боже, он такой красивый. Мокрый и... сексуальный.

— Он тебе что-то давал? Ты принимала что-то, отвечай! — тряхнув меня, подозрительно щурится, я с плутовской улыбкой пожимаю плечами.

— Я сама взяла. С его языка. Только не знаю что это было. Да и какая теперь уже разница? Что сделано, то сделано, — смеюсь я, нескромно забрасывая свои руки на его шею, пальцами запутываюсь во влажных волосах.

Хочу быть ближе к нему, хочу ощутить его тепло, прикасаться к нему. Я схожу с ума по нему, а он этого не понимает.

— Сука, — скулит он, сжимая челюсть до скрежета. — Я точно сотру его в порошок, когда протрезвеет. И тебя вместе с ним!

Со мной происходит нечто странное. Как будто все чувства обострились по щелку пальцев. Мне становится жарко, внутри ощущается усиливающая пульсация. Кровь густеет, превращаясь в кипящую лаву. Я теряю самообладание от его взгляда, действующего на меня как напалм. Достаточно только одной искры — и моё тело спичкой вспыхнет. Я буду гореть медленно, пока не спалю всё вокруг себя.

— Кирилл, тебе нужно расслабиться. Хочешь я помогу тебе? — тянусь губами к его пульсирующей вене на шее, кончиком языка слизываю с неё капельку воды.

Кирилл резко отталкивает меня, а потом ловит за запястья, чтобы я кубарем не повалилась с лестницы. Ни слова не говоря, он заволакивает меня в тёмную комнату, а потом швыряет на кровать.

— Проспись сначала! — будто угрожает Кирилл, но он ещё не догадывается, что его угрозы для меня, как прелюдия. Как нежные прикосновения к телу перед началом безумия.

— Нет, сначала нужно избавиться от одежды, — закусив губу, я встаю на колени и сбрасываю с плеча сначала одну бретельку платья, а затем тянусь к другой. — Тебе тоже. Мы же мокрые насквозь.

Кирилл неподвижно стоит у кровати, пронзая меня взглядом исподлобья. Я слышу его тяжёлое дыхание и стараюсь подстроиться под него.

— Чего ты хочешь, скажи? Мне нужен чёткий ответ, — охрипши произносит он.

— Тебя, — тихо отвечаю, нисколько не задумываясь.

— А как же веселье и танцы? Минуту назад ты хотела этого.

— Я хочу только тебя, — говорю протяжно, плавно извиваюсь, словно покачиваюсь на мягких волнах. Удивляюсь и своей храбрости, и раскованности. — Хочу, чтобы ты был у меня первым.

Кирилл сначала разинул рот в удивлении, но затем его лицо как обычно приняло каменное выражение. Он ехидно хмыкнул.

— Первым? Ты ведь понимаешь, что это невозможно.

— Понимаю, но для меня ты никогда не был другом... Ты был чем-то большим.

В свете дворовых фонарей и гирлянд я замечаю, как активно заиграли желваки на его заостренных скулах.

— Яна, я так не могу, — выдыхает он с резкостью, буквально рычит. — Я не хочу потерять тебя. Ты всегда была особенной для меня.

Бла-бла-бла...

Сама себя не узнаю, но я так возбуждена, что терпеть больше не в силах.

Сбрасываю с себя платье, оставаясь в нижнем белье.