Девочка так увлеклась, что не услышала шагов Всеслава, который подошёл и заглянул ей через плечо.

– Ты грамоту знаешь? – спросил он, а Света от неожиданности мало что не подскочила.

– Фу, напугал! – воскликнула она. – Конечно, знаю. Я же в школу хожу.

– А что такое «школа»? – Всеслав задал новый вопрос, с любопытством рассматривая буквы.

– Школа – это место, где дети учатся считать, писать, читать и многому другому, – объяснила девочка. – А как называется место, где учишься ты?

– У нас нет школы. Меня дядька учит уму-разуму. Грамоту я тоже разумею. Наши буквицы похожи на эти, но всё ж другие. И не такие мелкие. Как это ваши писцы так ровно исхитряются выводить строки? Наши пишут крупно и красиво – с завитками. Да ещё картинки рисуют, чтобы глаз радовать.

– А почему ты своего дядю «дядькой» называешь? Он учит тебя, а ты так неуважительно? – спросила Света.

– У меня нет дяди, – вздохнул мальчик. – Он погиб в битве с кочевниками. Я его не видал даже, потому что родился уже после его смерти. Дядюшку мой брат старший помнит, хотя он тогда совсем маленький был. А дядька – это старый воин из ближней дружины отца; учил его по молодости, в походы с ним ходил, от смерти спасал. Вот государь и приставил его ко мне для вразумления. Стар он стал для битвы, силы уже не те, но мудрость свою и воинское умение мне передаёт.

– А ты, значит, сбежал и подставил своего дядьку. А вдруг царь его накажет? – осуждающе покачала головой Света.

– Не, отец уже привык, что я сбегаю время от времени. Волнуется, конечно, но понимает, что сокола в золотой клетке не удержать! – гордо произнёс Всеслав.

– Да, сокол ты наш ясный, трудный ты ребёнок! У нас в классе есть один такой любитель путешествий. То в Москву зайцем на поезде укатит, то в Краснодар.

– А как это «зайцем укатит» и что такое «поезд»? – спросил царевич. – Ты всё время говоришь какие-то непонятные слова.

Но тут до Светы вдруг дошло, что если она начнёт ему сейчас о чём-то рассказывать, то влезет в такие дебри, где и сама заблудится. Как она сможет объяснить мальчику со средневековым представлением о мире, причём о Волшебном Мире, значение слов и предметов, об истории происхождения которых она сама имеет лишь очень приблизительное представление?

– Это долго объяснять. Давай потом как-нибудь? Я лучше тебе эту книгу почитаю, а ты за плотом следить будешь, чтобы нас на мель не занесло, – сориентировалась Света, отвлекая внимание мальчика от опасной темы.

– Давай, – согласился Всеслав и сел к прави́лу – так он по-своему называл прикреплённое им в кормовой части плота весло.

Света открыла книгу с самого начала и начала читать с выражением, меняя интонацию голоса, прямо как в театре одного актёра. Всеслав слушал её очень внимательно, порой забывая даже дышать, и почти перестал управлять плотом. Света тоже увлеклась, а как закончила «Сказку о царе Салтане», то увидела, что плот крутится на одном месте; где левый берег, а где правый – совершенно не ясно.

– Ой, мы в водоворот попали! – воскликнула Света. – Никудышный из тебя рулевой!

– Это не водоворот, это русалки! Мы пропали! – отчаянно крикнул царевич, бросил руль и схватился за лук.

Марлон проснулся от крика, взъерошился и зашипел. Конь на берегу заржал, а Волчок с лаем бросился в реку и поплыл на выручку своему хозяину.

Света посмотрела в воду и увидела тени, мелькающие под плотом. То тут, то там над поверхностью воды появлялись головы необычайно красивых длинноволосых девушек, звенел их музыкальный смех, блестели лукавые глаза.

– Не подходи к краю, а то утянут на дно! – предупредил Свету Всеслав и махнул в сторону берега рукой: