– Да! – твёрдо и уверенно произнесла она.

И Пояс отозвался на это «да». По нему заструились блики света, камни заискрились, как будто на них упал солнечный луч. Затем весь свет перетёк в центральный камень. Он вспыхнул, и от этого как будто ударная волна прокатилась по всему телу Светы. Когда эта волна достигла сердца, девочка буквально задохнулась от полученных ощущений. На короткий миг она почувствовала жар в груди, который сменился восторгом, что бывает, когда, стоя на качелях, раскачиваешься всё сильнее и сильнее, взлетаешь всё выше и выше, прямо к солнцу, а ветер бьёт в лицо. И нет уже качелей, нет земли, а есть только восторг от полёта и бескрайнее голубое небо. Внутренняя часть запястья правой руки полыхнула болью, как будто девочка прикоснулась к горячей сковороде, но это мимолётное ощущение утонуло в потоке других эмоций.

Это длилось лишь мгновение или тысячу лет? Вдруг всё закончилось, и у Светы даже слёзы навернулись на глаза. Она почувствовала себя маленьким ребёнком, у которого отобрали конфету. Девочка вздохнула и вытерла глаза. Дед Николай смотрел на неё серьёзно, с уважением, как на взрослого человека.

– Вот всё и кончилось, Берегиня, – сказал он тихо. – Всё кончилось и всё начинается. Пора приступить к МУКО, я чувствую, что времени у нас совсем мало осталось. Тревожно мне что-то.

– А что это такое? – с опаской спросила Света. – Меня мучить будете?

– С чего ты так решила? – удивился старик.

– Ну, вы же сами сказали: «Пора приступить к мукам».

– МУКО – это магический ускоренный курс обучения, – рассмеялся дед Николай. – Тебе надо научиться пользоваться своей магией прежде, чем отправишься в путь. Хотя, в чём-то ты права – помучиться всё же немного придётся.

– Будете учить меня заклинаниям? – решила уточнить девочка.

– Нет, заклинания пока что ты будешь придумывать сама, по мере необходимости.

– Как это?

– Стихи любишь читать? – спросил дед Николай и, хитро прищурившись, посмотрел на Свету.

– Н-ну… не очень, – честно созналась она.

– Раз «не очень», то и сочинять их не пыталась, – предположил старик.

– Ага, – согласилась девочка, гадая, к чему был затеян этот разговор; время идёт, обучаться надо, а он – о поэзии заговорил.

– Но придётся, – сообщил «радостную новость» дед Николай. – В ритмично произнесённых словах Сила великая кроется, а если они рифмованные – то Сила ещё более возрастает. А если воображение своё включить сможешь, тебе совсем легко будет, – «успокоил» опешившую Свету дедушка. – Давай-ка во двор выйдем, – сказал он. – Будем без лишней говорильни сразу на практике учиться.

«Ага. Правильное решение. Это чтобы жертв и разрушений не было. А то вдруг теремок по брёвнышку развалю», – пришла ей в голову неожиданная мысль.

Дед Николай глянул на девочку смеющимися глазами, хмыкнул в усы, довёл до края полянки и опустился на поваленное дерево. Света присела рядом.

– Смотри, – сказал он, – вот ромашка растёт. Как превратить её, к примеру, в розу? Попробуй в двух рифмованных строчках обозначить своё желание.

– Так… – начала свою ворожбу Света. – Ромашка, розой стань! А ещё что бы придумать в рифму? – вслух сама с собой начала рассуждать девочка. – С чем рифмуется «стань»? Стань – дрянь… Нет, что-то не очень. Стань – рань. Проснулась я в такую рань, ромашка, розой стань! Рифма есть, но нет смысла. А если: стань – перестань. Нет, масло масляное какое-то получается. Так, что ещё? Стань – порань. Меня шипами не порань, ромашка, розой стань! Всё! – радостно сообщила деду Николаю Света, – сочинила:

– Ну как? – спросила она.