– Приветик, – раздался рядом тоскливый голос Мамонтова, обнимавшего за талию симпатичную восточную женщину, как можно понять супругу, пресловутую укротительницу монстров, – Гуляете? Я вот тоже.

– Да немного занимаемся гимнастикой ума, для души. Как поживает Тира?

– Валик, там все отлично. Приехала вот проведать мужа. Как он тут, не шалит?

– Что Вы, сударыня, просто эталон добродетели.

– Не надо мне вешать на мои симпатичные корейские ушки лапшу. Можно подумать я не выучила супруга за столько лет жизни. Отвезу его в поликлинику, а то давление пошаливает. Ты не против, милый? Водку надо жрать меньше, скотина! Удачного дня, мальчики.

Профессорская пара чинно, как и положено почтенным супругам, удалялась в сторону выхода из заповедника, провожаемая ехидными взглядами коллег. Вадим про себя отметил, что мамонт уже не грозный великан с огромными бивнями, а в лучшем случае карликовый слон, страдающий гипертонией.

Ночь полнолуния постепенно вступала в свои права и мертвый город словно оживал, призывая призраков на прогулку. Легкий ветерок с моря охлаждал нагретые за день камни, разносил по окрестностям пение цикад, подбадривал ежиков, шуршащих в кустах. И над всем этим сверкала огромная Луна, медленно подбиравшаяся к зениту. Каменные останки сверкали серебром и воображение дорисовывало очертания зданий, какими они были во времена могущества греческого полиса много веков назад. В такую волшебную ночь грешно спать, особенно если скоро возвращаться домой, в монотонную жизнь современного мегаполиса, наваливающего на тебя, кучу рутинных проблем.

Веселая компания отправилась на главную улицу, затарившись яствами, питием и огромным желанием развлечься в стиле искателей приключений. Настроение не портили даже пресловутые собачки, с которых и начались интеллектуальные изыски, близившиеся к своему финалу. Юстас перебирал на гитаре аккорды и музыка даже придавала налет таинственности. Конечно, не греческая арфа или кифара, но вполне к месту.

– Предлагаю устроиться на развалинах атрия дома Гикии, – предложил Юстас, – Думаю, почтенный архонт не обидится.

– Почему бы и нет, – согласился Валентин, – Не в портовом же районе, среди призраков древних шалав наслаждаться подобной ночью.

Вадим воткнул в землю ровную палку и смотрел, как медленно уменьшается тень, по мере приближения к зениту сверкающего серебром шара в небе. Кем он себя ощущал? Скорее артистом театра абсурда, пьесу для которого сам же и сочинил.

– Девочки тут купили в сувенирной лавке кратер, так что пускаем вино по кругу, – командовал доцент, словно мудрый симпосиарх, – Пьем по-скифски, ибо мы варвары по своей сути. Эх, сюда бы танцовщиц. Умели греки получать удовольствие, в отличие от нас. Что это за дрянь?

– Греческий острый соус из слегка протухшей рыбы, – улыбнулась Тала, – Сама готовила, для полного антуража.

– Извращенка, – прошипел Валентин, выплевывая остатки блюда на салфетку, – Предупреждать надо. А на тарелке что?

– Свежая жареная рыбка в оливковом масле, со специями, – загадочно улыбнулась Елизавета, – Лично готовила, от души.

– Хотите, чтобы я остался голодным? – страдальчески посмотрел в небо симпосиарх, достал из кармана складной нож и открыл им банку сардин, – Целее будешь. Вадик, что ты делаешь?

– Ем жареную рыбку. Очень даже вкусно, особенно под вино. Да и «протухший» соус весьма недурственен.

– Приплыли, околдован, – безнадежно махнул рукой Валентин, наполняя кратер очередной порцией вина, – Вернемся домой и все, Лизонька, не миновать тебе святой воды, нечистая сила.

– Неправда, я после моря принимала душ.