Император был разгневан и опечален, но не больше, чем дядюшка Хатепер, друживший с Тремианом. Анирет помнила, что после того как Великий Управитель тщательно осмотрел доставленное солдатами тело, он о чём-то долго говорил с её отцом. Что сделали с останками Арелей после того, как солдаты доставили их Императору – были ли они осквернены за измену или же переданы в Данваэннон – царевна не знала и не посмела спрашивать.

Секенэф меж тем грустно рассмеялся.

– Ты даже не представляешь себе, какими благородными целями мужчины и женщины порой оправдывают даже самые низкие свои поступки. А иной раз никакой высокой цели и не требуется, но тогда и до божественного наказания таким преступникам нет дела. Вот для чего есть суд земной, но он тоже должен быть справедлив. У меня есть свои подозрения, но я не могу позволить боли править моими суждениями. Я выжду… и нанесу удар точно в срок.

Его взгляд снова стал холодным и хищным, и у царевны не осталось сомнений, что Владыка уже наметил цель. И тогда она задала другой беспокоивший её вопрос:

– Почему ты не назовёшь Ренэфа своим наследником?

Император нахмурился и отмахнулся.

– Потому что он пока не готов. Владыка – это не только солдат, это ещё и целитель своей земли. Если я дам Ренэфу волю, он развяжет новую войну с нашим могучим соседом по ту сторону гор, как когда-то сделал мой отец. На моём веку наш народ достаточно напоил землю кровью. Сейчас Таур-Дуат нужен правитель, имеющий мудрость и милосердие. Мне пришлось научиться сочетать в себе и то, и другое. Хэфер… – его голос дрогнул, но потом снова зазвучал твёрдо, – Хэфер был в большей степени целителем земли, чем военачальником. Но и он способен был в случае нужды призвать разрушающую силу Сатеха, Отца Войны. Я знаю это, пусть некоторые и сомневались в нём.

– Но Хэфера… больше нет, – с усилием произнесла Анирет. – Ренэф – твой следующий наследник.

Секенэф протянул ей руку и заставил подняться, а потом усадил рядом с собой. Он погладил девушку по её иссиня-чёрным волосам, провёл кончиками пальцев по рогам – по форме они повторяли его собственные, но были изящнее и легче.

– Ты можешь стать целителем, – произнёс он мягко. – Таур-Дуат не нужна новая война – это будет бедой для нас даже в случае победы, которую мы не одержим, а… потерпим. Но ты способна обратить свой взор вглубь наших проблем, помочь стране восстановиться. Взор же Ренэфа устремлён далеко за пределы наших земель – к новым завоеваниям.

– Я не могу, – выдохнула Анирет, расширенными глазами глядя на отца. – Я – женщина, и я не последняя в нашей ветви.

– Императрица Хатши, да будет благодатным её отдых у Вод Перерождения, тоже была женщиной. И некоторые другие до неё.

– Но я совсем не желаю власти.

– И всё же в тебе есть то, что способно будет принять её, – взгляд Императора был полон искреннего сочувствия. – Я знаю, какую тяжёлую ношу возлагаю на тебя. Знаю, что лишаю тебя выбора, жизни, любви… Но лишь на тебя я теперь могу надеяться. Ты нужна мне и нашей возлюбленной земле.

Анирет почувствовала внутренний холод. Отец чуть сжал её плечи, серьёзно глядя в глаза. Он не шутил и не намерен был отступать. Весь масштаб его плана постепенно открывался перед ней. Его решения уже не казались ей недальновидными – теперь, когда она понимала.

Девушка подумала об устремлениях своего сердца, о той жизни, которую она так и не сумела даже начать проживать сполна, о любви, которую теперь так и не доведётся испытать. Эмхет не принадлежали себе, но более всех – те Эмхет, что занимали трон.

В глазах застыли непрошеные слёзы, но царевна медленно кивнула, принимая выбор своего Владыки.