Вокруг девичьего тела колдовали танцоры, в медицинских масках. Смена декораций — колышущиеся алые ткани сменили белые полотнища, а перекрестные лазерные лучи мерцающие блики. Изогнутое, словно изломанное тело порушенного ангела поплыло вверх на обруче. Танцоры замерли, только взметнулись руки. В центре сцены партнер Юли уже сжимал в объятьях другую танцовщицу. Обруч совершил круг, и занавес опустился.

  Зал замер и через несколько секунд взорвался аплодисментами.

***

— Ты классно танцевала, — пожал Юле руку Вольф. Вокруг них столпились ребята, вернувшиеся со сцены. Юля с трудом понимала, что они галдят.

К ним подошла стройная белокурая девушка.

— Я Эмили, — представилась она по-английски. — Дядя много рассказывал о вас. Вы, правда, прекрасно танцуете.

Эмили  замялась и спросила:

— Вы хотите вернуться в шоу?

— Нет, — Юля с трудом сдерживала слезы. — Это было скорее прощание со сценой. Простите, мне нужно переодеться.

Она пошла, а потом припустила в сторону гримерки. Вбежав, плюхнулась на пуфик, и потемневшими глазами уставилась на себя в зеркало. Прошлому не осталось места в Юлиной жизни, но оно все еще крепко держало ее за горло. В дни, когда накрывали воспоминания хотелось выть волком от тоски. Так случилось и сегодня.

Вошел Роберт. Юля увидела его в отражении. Возлюбленный остановился за ее спиной.

 — Джу, — тихо позвал он, — я люблю тебя. Не ускользай от меня. Я… Я боюсь потерять тебя.

Юля молчала. Роберт положил ей руки на плечи и потянул на себя.

— Ты ведь не вернешься к Конни? Понимаешь, что это невозможно?

Юля будто окаменела.

 — Что за бездна таится в твоих глазах? Я с тобой! Слышишь? С тобой! — закричал Роберт, что было мочи. — Не молчи! Я не хочу, чтобы ты страдала.

  Он схватил ее и встряхнул, словно куклу.

— Что мне сделать, чтобы ты больше не мучилась? — взвыл он раненым зверем. — Неужели ты не можешь спокойно жить?

— Все хорошо, — Юля поднялась и прижалась к нему всем телом.  

   Роберт обнял ее, и она услышала, как колотится его сердце.

  Юля слегка отстранилась:

 — Тебе понравилось?

 — Ты танцовщица от Бога, — Роберт вытащил шпильки из ее волос, и они рассыпались по плечам. — Я думал, что ничто и никто в жизни не заставит меня плакать. Ты сделала это сегодня второй раз за то время, что мы знакомы. Хотя раньше я думал, что мужчины плачут, только когда режут лук.

 — Прости меня, — прошептала она отчаянно. — В моей жизни есть лишь ты. Все остальное блажь, туман… Страшные отголоски прошлого.

 — Тогда давай поставим жирную точку на твоей карьере танцовщицы здесь и сейчас. 

Роберт повалил Юлю на диван, сорвал с нее блестящие стринги и расстегнул джинсы. Юлю бил легкий озноб от болезненного напряжения внизу живота. Она приподнялась на локтях и, читая в потемневших глазах возлюбленного откровенное желание, облизала кончиком языка губы и выгнула спину дугой. 

— Ого, как мокро, — Роберт устроился между ее ног и прикоснулся к разгоряченной плоти. Он дразнил ее легким поглаживанием, явно желая вырвать из горла сладкий стон. — Это тебя так с выступления прет? Танцоры чувствуют возбуждение во время выступления?

— Нашел время для интервью, — проскулила Юля и жалобно добавила. — Не мучай меня!

— Терпи! Как я терпел, пока тебя лапали на сцене. Чуть в штаны не кончил.

— Давай же, львенок. Сюда могут войти.

— Это заводит еще больше. Не правда ли? — Роберт чуть отодвинулся, положил палец на бугорок ее лона и слегка надавил. 

— Прошу тебя! — она пьянела от его близости и плавилась от умелых прикосновений как мороженое на солнце.

Он играл с ней, закусив губу.

— Ты заставила меня сегодня ревновать.