— Катя, здравствуй! Ты откуда грязная-то такая, — подслеповатая соседка, старушка лет семидесяти, всплеснула руками.

— Привет, Марьиванна, самосвал обрызгал.

Для обитателей коммуналки и некоторых моих знакомых я была Катей Громовой. Фальшивые документы мне выправил Конни. Фамилия Сани, моего первого возлюбленного, досталась мне случайно. Я сначала хотела отказаться, но потом приняла это как знак. Не знаю, правда, какой. Давно уже поняла — просто так в жизни ничего не бывает. Я прошла в свою комнату, закрылась на ключ, села на пол и зарыдала. Я вырвалась из ада, но плакала не поэтому. Волк убил человека ради меня, а не чтобы прикрыть тылы. Впервые я встретила мужчину, который не пожалел бы для меня своей жизни. Встретила и потеряла.

— Катюша, поставить чайник? Пирог сегодня испекла. Вкусный! — Мария Ивановна, как и прочие соседи, благоволила ко мне. Я выручала их деньгами и помогала с продуктами, когда приезжала сюда пожить.

— Спасибо! Только умоюсь с дороги, — я размазала слёзы грязными кулаками по лицу и поднялась.

Яблочный пирог, сладкий чёрный чай и болтовня соседки убаюкивали. Но расслабляться было рано. Железная коняшка под окном могла выдать меня. Окна, наполовину заклеенные фольгой, надежно хранили меня не от солнца. Я нажала на пару кнопок под подоконником, и его крышка медленно поднялась. Я улыбнулась. Перетянутые резинками пачки денег, пистолет, драгоценности и документы хранились здесь как в Швейцарском банке. Я вытащила несколько купюр, оделась и, собрав последние силы, отогнала машину в давно пустующий гараж отца. Обратно я вернулась на такси.

— Мишка, узнал? Помощь твоя нужна, — позвонила я знакомому парнишке из военно-медицинской академии.

— Катюша?

— Она самая. Захвати свой походный чемоданчик и приезжай.

Я продиктовала адрес. Не могу утверждать, что Михаил поверил в мой рассказ про напавших на меня в ночи бандитов. Он относился к людям, которые не задают лишних вопросов. Тем более что я помогла отправить его маму на лечение в Германию.

Своим родителям я наврала, что уехала в Прибалтику и с чистой совестью исчезла из жизни. Месяц провела в постели под чутким наблюдением моего приятеля, не рискуя выходить на улицу. Мысли о Волке гнала прочь, но он приходил ко мне в снах.

В конце ноября мы с Михаилом купили жигули «восьмёрку». Я попросила его оформить машину на себя и выписать мне доверенность. Подъехав к старому ДК, где базировалось наше шоу, я поднялась по ступеням и с замиранием души переступила порог. Знакомые стены, знакомые афиши. Комок подступил к горлу, но я сдержала слёзы. Чёрный парик и макияж изменили мою внешность до неузнаваемости. У вахтёрши я выведала, что администратор наш умер от инфаркта в день, когда меня похитили. Нашли его утром в машине. Танцовщиц после рокового представления бандиты увезли с собой, и больше их никто не видел. Парни разбежались. А приму — меня то есть — убили прямо здесь, а тело забрали с собой. Милиция покрутилась денёк-другой и больше не появлялась.

Я вернулась домой и прибрала бутылку коньяка. На следующий день мне здорово влетело от Михаила. И тут же мы вместе нарезались. Декабрь тянулся мучительно долго.

6. Глава 5

Я отремонтировала «мерседес» и поняла, как соскучилась по его комфорту. С большой неохотой выбралась я из его теплого салона на улицу, закрыла машину и спрятала ключи в кармашек кожаной сумки. Из чёрных туч валил снег. Крупные хлопья мягко ложились на землю и тоскливо скрипели под ногами. Завтра придется брать у дворника лопату откапывать железного коня. Крещенский мороз забирался под короткую кожаную куртку и пронизывал до костей. Редкие фонари мазали опустевший двор тусклым светом. Покосившиеся качели, исписанная непристойностями трансформаторная будка, сваленные посреди дороги решетки от разломанной ограды. Когда выстроенная по кирпичику жизнь рухнула в одночасье, у меня появилось время оглядеться по сторонам. Питер девяностых мало чем отличался от революционного Петрограда.