Андрей не ответил.

– Вижу, что согласны. Да и как не согласиться? Вот пример. Вы, конечно, знаете о недавнем взрыве.

– Каком взрыве? У нас много взрывают.

– Не прикидывайтесь. Я говорю о Кудре.

– Каком Кудре? Что за Кудря?

Божедомов едва заметно повел плечом:

– Значит, такую линию выбираете.

– Не говорите загадками, Алексей Петрович. Кто такой Кудря? И что за взрыв?

– Два дня назад в Комарово взорвали катер известного криминального авторитета Николая Евгеньевича Кудреватых по кличке Кудря.

– Так бы и говорили. Конечно, слышал. По радио. И по телевизору показывали.

– Что можете об этом сказать?

– Ничего не могу.

– Можете, Горбунов. Можете, но не хотите.

– Я вас не понимаю.

– Все понимаете! Потому что имеете к этому взрыву непосредственное отношение.

– Я? Докажите.

– Запросто. Вот маленький штришок: спортсмен, долгие месяцы метавшийся в поисках денег, которые ему нужны для участия в неких престижных и финансовоемких соревнованиях, вдруг становится человеком настолько состоятельным, что переводит весьма значительную сумму в Фонд помощи воинам-инвалидам. Подозрительно. Будит воображение. Заставляет задуматься. Как так: был беден и вдруг богат. С какой такой стати? Непорядок.

– Вы за мной следили?

– Что вы, Андрей Георгиевич, мы не испытываем недостатка в источниках информации. А пускать за вами «топтунов» и накладно, и нерационально.

– Ну, допустим, перевел. Что это доказывает?

– Опять вы о доказательствах! Ничего я доказывать не собираюсь. И вообще, я не затем пришел, заметьте, один пришел, без ОМОНа и группы захвата, чтобы убедить вас явиться с повинной. Мне это не нужно.

– А кому-нибудь? Это вообще кому-нибудь нужно?

– В принципе, это нужно закону, но, думаю, в данном случае закон перетопчется. Мне известно, что побудило вас решиться на такой шаг. Вы потеряли друга. Разумеется, я против самосуда. Суд Линча – это, знаете ли, не наш метод. С другой стороны, времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Сейчас многие полагают, что без наследия мистера Линча нам не обойтись. Лично я придерживаюсь иной точки зрения, однако игнорировать мнение общественности было бы тактической ошибкой. Поэтому я здесь, хотя взрывом в Комарове и не занимаюсь. Он в ведении других людей, причем, должен заметить, достаточно компетентных. Уверяю вас, не сегодня, так завтра они разберутся что к чему, и тогда вам придется долго и обстоятельно объясняться с представителями органов правопорядка. Короче, готовьте алиби. Или…

– У меня есть выбор?

– Выбор есть всегда. Помнится, когда-то я дал добрый совет одному романтически настроенному юноше – идти и не оглядываться. Не пожалею совета и сейчас: уходите в море! Чем быстрее вы окажетесь в нейтральных водах, а там и в какой-нибудь западной стране, тем лучше. В этом деле без признательных показаний не обойтись, а без них у следствия не будет достаточных оснований потребовать вашего ареста и экстрадиции. Главное – избежать допроса по «горячим следам». И у вас есть такая возможность.

– Не совсем. Дата отплытия согласована с пограничниками, таможенниками…

– Отправляйтесь немедленно и получите новые бумаги.

– Это не так просто. Вы же знаете нашу бюрократию.

– Заверяю вас, Андрей, что вы будете приятно удивлены готовностью чиновников оказать вам самую оперативную помощь.

– Вы и об этом позаботились. – Андрей пристально посмотрел на собеседника. – Алексей Петрович, зачем вы это делаете?

– Во-первых, из человеколюбия, из гуманистических, так сказать, соображений. Во-вторых, в заботе о будущем. Я же говорил вам, что, в отличие от прошлого, в наших силах задать ему нужный вектор.