Здесь переждем до вечера, а вечером пойдем и перебьем скотов, они близко. – От этих слов, казалось, невозмутимого на первый взгляд Новаха, стало трясти от нетерпения. Он был готов прямо сейчас ринуться в бой, а там уж как получиться.

Увидев его настроение, которое невозможно было скрыть, Кирилл положил Новаху на плечо руку и по-отечески сказал:

Конечно, мы можем и сейчас пойти, но только не сможем наказать всех, а значит, дети не будут отомщены до конца, пусть все разбойники соберутся дома вечером и приготовятся отдыхать. Тогда мы и придем за их жизнями, не спеши и не придется жалеть о сделанном.

Новах как-то сразу успокоился и сел на камень в глубине пещеры, они стали ждать.

Ждать и догонять, всегда самое тяжелое испытание, проявить нужно терпение и мужество, при этом, главное, не испортить то, ради чего все затеяно. – Сказал Кирилл. Не доверяя видимому успокоению Новаха, Кирилл сел у входа в пещеру, видя неотврати- мость ожидания, Новах смирился с этим и больше не выглядел как взведенная пружина. Ночь опустилась на лес тихо как облако. Вокруг как-то сразу стало темно и тихо. Птицы лишь изредка перекликались, боясь надолго нарушить непривычную для всех тишину. Только вездесущие сверчки не стеснялись распевать свои песни. Они не могли нико- му помешать этим, и хорошо это понимая, старались изо всех сил. Ветер, зная для чего двое мужчин прятались в пещере, хотел как мог помочь им. Через час после наступления темноты он закрыл небо густыми, непроницаемыми тучами, сквозь которые не мог про- биться ни свет луны, ни яркое мерцание звезд. В лесу воцарилась непроглядная темень. Она скрывала все, чего касалась. Кирилл порадовался этому, хоть в этом ему повезло. Он сможет осуществить свой план в полной мере, он встал и повернувшись к Новаху шепотом сказал:

Помни, что я говорил о звуках в ночи. Не выходи из пещеры, пока я не вернусь, жди меня, чего бы это ни стоило. Помни, хороший воин тот, кто может ждать. Я вернусь скоро, и когда вернусь, обмозгуем, как нам быть дальше. – Он поглядел в тот угол, где находился Новах, мрак пещеры почти полностью скрывал черты парня из виду, но Кирилл почему то без труда определил его положение, и даже выражение лица, которое говорило о его готовности на все, что потребует наставник. Кирилл шел по лесу очень осторожно, он не боялся больше за Новаха, прекрасно понимая, что тот перешел от состояния горя к состоянию печали, как и он сам в общем-то тоже. Он сможет думать более трезво, пока не увидит врага, а значит, в разведку ему еще рано. Прошло немного времени, Кирилл почувствовал запах дыма от костра. Бывший отец, как зверь, рыскавший в поисках долгожданной добычи, прижался к дереву и весь превратился в слух, что окружало его. Пройдя немного вперед, он стал различать звуки говоривших людей. О чем эти люди разговаривали, он не мог разобрать, но что это были именно те люди, которых он искал, сомнений никаких не было. Люди не прятались и не старались скрыть своего присутствия в этом лесу. Костры ярко горели, рассеивая мрак вокруг себя. Люди, сидящие во- круг этих костров, веселились от души. Главарь, которого определил Кирилл сразу, сидел отдельно ото всех и разговаривал с каким-то очень видимо важным для него господином. Им не мешали даже самые пьяные разбойники, которые обходя их на почтитель- ном расстоянии, при этом кланяясь явно не главарю. Кирилл насчитал пять раненых, и тридцать вполне здоровых мужчин. Они были настолько уверены в своей неуязвимости, что не позаботились выставить часовых. У Кирилла появилась хищная улыбка на лице, не предвещающая ничего хорошего для тех, кто попал в поле зрения ищущего мести человека. Кирилл постарался как можно поскорей вернуться в пещеру, но путь туда занял намного больше времени, чем он ожидал. Войдя в пещеру, он наткнулся на Новаха, который стоял у входа и всматривался в темноту.