Нам нужно поговорить с тобой, папа, у меня есть одна новость, которую я хотела бы тебе сообщить.

Интересно, и какую же новость ты, моя дорогая, хотела бы сообщить? – Кирилл не хотел быть серьезным, но чувствовал, как сильно напряжена Нилея, и сменил тон:

Пойдем на веранду и поговорим, я вижу вопрос, который ты хочешь обсудить, очень серьезен, и важность его велика для тебя.

На веранде они просидели молча минут двадцать. Нилея не могла решиться, а Кирилл не торопил ее. Потом дочь все же решилась и сказала:

Помнишь, ты говорил, что я сама смогу выбрать себе мужа, как придет время? Кирилл сильно удивился словам дочери, не скрывая своего состояния, он развернулся к ней так, чтобы лучше ее видеть, но не произнес ни слова, а между тем она продол- жила:

Ты говорил, что никогда не станешь мне указывать, с кем мне быть в этой жизни и кого мне любить?

Кирилл не выдержал и как можно спокойнее спросил, хотя его сердце так стучало, что казалось слышно было даже в деревне его взволнованный стук:

Ну и кто он? – Не дожидаясь ответа, он снова повторил. – Кто этот милый твоему сердцу парень, что сразил тебя и хочет увести мою красавицу с собой из моего дома.

Новах, старший сын Мануреса, сына Рошла. – Одним выдохом произнесла Нилея. Кирилл хорошо представлял этого молодого человека. Лучший из всех его учеников, во всем лучший и старший. Его дочь на три года была младше Новаха. Теперь становилось ясным, почему так часто он видел этого Новаха рядом со своим домом. И почему Нилея в последние месяцев шесть не пропустила ни одной тренировки парней. Он сказал с неким удивлением:

Но ведь ему девятнадцать лет, а тебе еще нет восемнадцати, сможет ли он ждать еще три года, разрешит ли ему жениться на тебе Манурес, он хороший человек, но все же, он возможно решил, на ком женится его сын?

Новах поклялся мне в том, что он не женится ни на ком, кроме меня, и готов пойти против воли отца. Ждать он тоже готов, просто я взрослая девушка, и нам не хотелось бы скрывать от тебя нашу любовь.

Надоело, значит, прятаться от меня, боитесь, поймаю, запрещу встречаться?

Боимся.

Опустив голову, сказала Нилея, Кирилл обнял ее, прижал к себе и тихо сказал:

Не надо бояться меня, нужно просто поговорить и все объяснить, я же тоже чело- век и все понимаю.

Я понимаю, что ты все понимаешь, но все равно страшно было.

Пусть приходит завтра утром один и скажет то, что хочет сказать. Я готов выслушать его, странно только, что этот разговор ты начала, а не он?

Он хотел, давно хотел, но я не разрешала. Мне казалось, я должна была сделать это сама.

Правильно решила, хитрая лиса. – Кирилл потрепал ее волосы, встал и направился в дом, увидев, что Нилея стоит неподвижно, он спросил:

Еще один вопрос, требующий обсуждения?

Да, то есть нет. Я хотела бы пойти и сообщить Новаху о твоем решении. – Нилея пребывала в нерешительности, она не знала, разрешит ли ей отец идти на свидания, и от того ее голос звучал как мольба о снисхождении.

Во-первых поздно, во-вторых, не дело молодой девушке ходить к парню домой, да еще на закате дня. В третьих, его дома может и не быть. – Кирилл хотел, чтобы дочь не заметила его волнения, и потому старался быть не строгим, но серьезным. На что с улыбкой Нилея сказала:

Он действительно не дома, он ждет меня давно на реке в нашем месте, он тоже хочет знать о твоем решении.

У вас и место есть свое, и давно?

Не очень давно, но есть, – засмеялась Нилея.

Ты так говоришь, как будто сам таким не был, и не было с тобой подобного.

Ну ладно, беги к своему ясному, но не забывай, что затемно придешь, запрещу вам видеться.