– Сделаем! Хотите испанский паспорт? Напечатают прямо здесь, в Чжабэе.

– Меня не интересуют фальшивки! – перебила Нина. – Мне требуется удостоверение личности, с которым можно получать кредиты.

– У-у-у, это триста долларов, не меньше.

– Почему так дорого?

– Потому что в Шанхае беженцев со всего мира – как крыс. Без паспорта вы никто, вас даже в библиотеку не запишут. Консулы не хотят рисковать: выдашь документ какой-нибудь аферистке, она натворит дел, а им отвечать.

– Значит, спрос на документы большой?

Дон Фернандо схватил Нину за руку:

– Пойдемте на свежий воздух, не будем мешать родственникам покойного.

Они вышли на улицу и сели на скамейку в церковном саду.

– Спрос есть только на бумаги приличных государств, – объяснил Дон Фернандо. – Например, с бельгийским паспортом можно получить визу в любую страну мира. Но лучше всего быть гражданином одной из держав с правом экстерриториальности.

– Что это такое? – не поняла Нина.

– Права белого человека! Если вы, скажем, гражданка Великобритании, то китайские власти ничего не могут вам сделать – вас должен судить английский консул. То же самое касается французов, американцев, мексиканцев и ещё некоторых других. У русских раньше была экстерриториальность, но они её просра… ой, пардон!.. В общем, либо равенство и братство, либо права белого человека.

Нина задумалась.

– В Шанхае есть консульство Чехословакии? – спросила она.

– Чего?

– Чехословакии. Это новая страна; она раньше входила в состав Австро-Венгрии, но после войны объявила о независимости.

Дон Фернандо сдвинул шляпу на затылок.

– Первый раз слышу. Консульства наверняка нет. В этой Европе такая неразбериха, что у нее не скоро дойдут руки до Китая.

– Значит, я сама открою чехословацкое консульство, – проговорила Нина. – И сама буду продавать паспорта. Что требуется, чтобы меня восприняли всёрьез?

Дон Фернандо вытаращил глаза:

– Вы ведь шутите, да?

– Нисколько. Если вы можете подделать паспорт, вы легко напечатаете и консульские бумаги. Всё сделаем честь по чести: маленькая республика желает охранять интересы своих граждан в Китае. Если здесь никто не знает о существовании Чехословакии, значит, никто не сможет оспорить подлинность моего учреждения. А настоящего чешского консула я им предоставлю: он вам и про политику, и про культуру, и про всё, что хотите, расскажет.

– Вас посадят в китайскую тюрьму, – убежденно сказал Дон Фернандо. – Впрочем, знаете что? Дайте ручку поцеловать! Для начала вам надо поговорить с хорошим адвокатом: например, с Тони Олманом. Он меня много раз из дерьма вытаскивал.

– Какого именно?

– Уголовного, разумеется.

– Ваш Олман знает международное право?

Дон Фернандо начал загибать пальцы:

– Он знает и международное право, и морское, и французский Кодекс Наполеона, и право всех сорока восьми штатов США вкупе с решениями федеральных судов. Плюс ко всему он отлично ездит верхом – а это для шанхайского адвоката обязательное требование.

– Почему? – не поняла Нина.

– Потому что все местные судьи увлекаются конным поло, и, если адвокат играет с ними, у него заводятся нужные связи.

Дон Фернандо нанял двух рикш и велел им везти себя и Нину на Пекин-роуд.

– Я всегда подозревал, что мужчины совершают большие поступки из храбрости, а женщины – от отчаяния, – орал он, перекрывая шум улицы. – Хочешь стать свидетелем подвига – напугай даму до полусмерти!

Нина не отвечала ему. Она понимала, что её затея безумна: Иржи в обморок упадет, когда узнает о её планах; если полиция их поймает, то посадит в китайскую тюрьму – это верная смерть. Но отступать было некуда.

Адвокатская контора «Олман, Борман и Певзнер» располагалась в красивом пятиэтажном здании с лифтом. Дон Фернандо без стука ввалился в приемную и поманил Нину за собой: