– Барбара ненавидела жару. И ненавидела Лондон, когда его серое и густое небо пронзал хотя бы тоненький луч солнца. Это случалось редко, знаете ли, но сколько же крику она поднимала! – засмеялся он, смахнув с огромной меховой шапки снег. – При этом переезжать куд-нибудь на Аляску не хотела! Боялась белых медведей.

– Вы очень любили её.

– Это неизменно, – улыбнулся старик с доброй грустью в маленьких сверкающих глазах. – Скоро мы с ней встретимся. Я расскажу, как жил без нее, а она, знаете, что ответит мне?

– Что же?

– «Ох, Генри, и это всё? Да как ты не помер раньше времени от скуки!»

– Сомневаюсь, что ваша жизнь была такой уж скучной.

– Но с ней моя жизнь была куда насыщеннее, Кристина. Барбара не могла усидеть на месте, мы часто путешествовали, прыгали с парашютом, занимались дайвингом! Она любила жизнь, а я безумно любил её и с огромным желанием уходил с головой во всякое её увлечение. А теперь я просто старый старик, который страшится всякого развлечения, потому что не желает случайно помереть раньше вашей старухи.

– Мистер Уостон!

– Простите, работодательницы, – выдавил он с неохотой. – Вы кажетесь мне благородной и чрезвычайно тактичной девушкой, Кристина. Очень надеюсь, что этот наш разговор останется между нами и ваша старуха… работодательница не узнает о нем. Сам не знаю, что на меня нашло. Наверное, эта удивительная и паршивая погода так на меня подействовала.

– Да, погода и впрямь удивительная. И паршивая, – засмеялась Кристина. – Ваше предложение ещё в силе?

Мужчина замедлил шаг и внимательно взглянул на нее.

– Прокатиться на снегоходах, – уточнила Кристина и закатила глаза.

– Ах, вы об этом! А я уж было подумал, что понравился вам настолько, что…

– Не настолько, чтобы я согласилась на вас работать! – захохотала она. – Когда-нибудь, но ещё очень не скоро, вы действительно встретитесь с Барбарой. Не хочу брать на себя ответственность за ваш сухой рассказ о том, как единственным вашим развлечением были словесные издевательства над моей уважаемой работодательницей.

– Прям уж уважаемой!

– И потому, – не обратила она внимания на его слова, – я составлю вам компанию в недолгой прогулке на снегоходе. И лыжи, и коньки опасны для вас. Поэтому, остается снегоход. И как бы сильно этот… агрегат не пугал меня, я всё же считаю его самым безопасным развлечением из имеющихся.

– Полностью с вами согласен! – обрадовался старик. – Но почему он пугает вас?

– Так, – отмахнулась Кристина, – сон дурной приснился однажды. Кхм. Только пообещайте, что мы не будем выезжать за пределы городка? Прокатимся где-нибудь… здесь.

– Не хочу вас расстраивать, но я страдаю топографическим слабоумием.

– Юморист вы! – засмеялась Кристина.

– А кто сказал, что я шучу, милочка?

Тревожный вой сирены в горах предупреждал отдыхающих и местных жителей элитного городка о возможном сходе лавины, однако только последние отнеслись к предупреждению с должным вниманием. Сотрудники магазинов, баров и ресторанов выходили на улицу и настаивали немедленно вернуться в свои гостиницы или переждать опасность в стенах их заведений. Но лишь малая часть отдыхающих прислушивалась к их просьбам, тогда, как остальные, задрав носы, продолжали гулять (и это в лучшем случае), пешим ходом взбираться на вершины, чтобы потом лихо съехать на лыжах и сноубордах. И только, когда из динамиков раздался громкий мужской голос, требующий всех без исключения немедленно укрыться в помещении (в округе уже сошли две лавины!), утопающие в снегу улицы превратились в безлюдные и молчаливые декорации к какому-нибудь жуткому фильму ужасов, вроде «Сайлент-Хилл», с той лишь разницей, что здесь было слишком много снега.