Две алюминиевые кружки глухо стукаются одна о другую, терпкий коньяк обжигает горло.

– Знаешь, Лар, – Сергей отбросил в сторону объеденный карасиный позвонок. – Мы с тобой, наверное, единственные, кто пятизвёздочный коньяк ухой закусывают.

– Коньяк вообще-то ничем не закусывают, разве что фруктами или конфетами, – назидательно пояснила она. – Его согревают ладонями и пьют мелкими глотками из дорогого хрусталя, а отнюдь не из солдатских плошек.

Сергей ещё плеснул из бутылки:

– Давай без гурманства и пуританства… За сегодняшний прекрасный вечер, за ночной улов!

– С огромным удовольствием! – поддержала Лариса.

После ухи пили крепкий чай. Отставив кружку, Сергей поудобнее устроился на расстеленном старом тулупе, опустил голову на волнующе-тугое бедро девушки. Долго молчали: один сосредоточенно покусывая травинку, другая оцепенело глядя на остывающие угли.

– Серёжа, – вдруг медленно произнесла Лариса. – Никогда не спрашивала тебя, но не раз слышала от других: это правда, что твоя бывшая жена – генеральская дочка?

– Правда.

– Красивая?

– Очень. И главное, на тебя сильно похожа: рост, волосы, фигура, и даже чуть-чуть лицо, только глаза отличаются, у Ольги карие, а у тебя темно-серые… Когда ты первый раз вошла в кабину, я, честно говоря, даже оторопел…

– Зря ты мне об этом рассказал, – разочарованно проронила Лариса. – Женщины не любят, когда их сравнивают.

– Это, наверное, из той же оперы, когда вы начинаете люто ненавидеть друг дружку, если приходите куда-либо в одинаковых платьях, так? – иронично поинтересовался он.

– Все верно, уж так мы спроектированы… А что касается похожести меня и Ольги, то я где-то читала, что после расставания с любимой женщиной, мужчина интуитивно стремится найти похожую на нее. Но вряд ли это твой случай, ты просто не можешь забыть жену и поэтому ищешь в каждой новой знакомой ее черты.

– Возможно, возможно… – негромко вымолвил Сергей, потом как-то потерянно добавил. – А забыть ее я действительно не могу, это точно…

– Значит, сильно любил, – тоскливо произнесла Лариса.

– И тут ты права, любил.

Возникла напряженная пауза, но Сергей понимал, что это не был итог разговора. Наконец, Лариса решилась:

– Прости, что надоедаю, но почему вы расстались?

Он язвительно усмехнулся и обронил с сарказмом:

– А я никудышным мужем оказался на поверку…

– Давай без самоуничижения, Серёжа, – негромко, но твёрдо попросила она. – Я тебе не верю, извини.

Он посерьезнел, трудно вздохнул:

– Только не надо ничего придумывать, девочка, будь я таким, каким ты меня себе нарисовала, то не наломал бы в жизни столько дров… И раз уж завёлся такой разговор, то хочу спросить: про генеральскую дочку тебе уже доложили, а про мою эвенкийскую невесту ты еще ничего не слышала?

– Нет, – оторопело вскинулась Лариса.

– Значит, рано или поздно услышишь, в лётном отряде есть свои историки и летописцы, так что сообщат, можешь не сомневаться.

– Ты шутишь, Сережа? – Лариса склонилась, пытаясь в полутьме рассмотреть его лицо.

– Этим не шутят! – жестко отрезал он. – Повторяю, несколько лет назад у меня была невеста и дело шло к свадьбе.

– И почему же она не состоялась? Я не хочу, чтобы между нами была недосказанность.

– Вот и я не хочу, именно из-за этой чертовой недосказанности мы расстались с Ольгой… Не хватало еще тебя потерять.

– Значит, тем более, расскажи! – все настаивала Лариса.

– Не сегодня! – тоном, не терпящим возражения, возразил он. – Узнаешь как-нибудь позже – сейчас не та обстановка… – и добавил, как-то обреченно. – А насчет твоих фантазий относительно меня, так скажу: «Не сотвори себе кумира», это в Библии прописано.