– Ну, как ты?

Эти две старые сплетницы были совсем не теми людьми, с которыми хотелось откровенничать.

– Спасибо, всё нормально, – ровно ответила Николь.

– А что за пакет несёшь? – подозрительно спросила вахтёрша.

– Пакет? Ах да, пакет.

Как же хотелось добраться до своей комнаты, помыться хотя бы холодной водой, ведь в будний день горячей воды не было, и лечь в постель. Но не стоит портить отношения со столь важными людьми, и Николь покорно заглянула во врученный ей пакет. Там лежали собранные со вчерашнего роскошного стола сладости и фрукты. Она взяла две лежащие сверху шоколадки и протянула их докучливым женщинам:

– Вот, это вам.

– Нам? Но как же? За что? – неискренне удивилась комендантша и, проводив жадным взглядом шоколадку, исчезнувшую в кармане вахтёрши, быстро прибрала свою. – Ой, спасибо, девочка, не забыла о нас. Отдохнуть хочешь? Давай я тебя провожу! – и женщина увязалась за щедрой студенткой, которая не посмела отказаться от подобной услуги.

Девчонки всегда легко взбегали по лестнице, но сегодня Николь едва ли не кряхтела так же, как грузная провожатая.

– Что? Тяжело с непривычки? Как всё прошло, коли такая замученная идёшь? Загонял тебя гражданин маг? Куда возили-то, расскажешь?

Кажется, эта старушенция нарывается на грубость.

– Гражданка Тусенова, – Николь повернулась и со своей верхней ступеньки глянула в глаза комендантше, – вам известно, что такое государственная тайна?

Красное, с сизыми прожилками на щеках и носу лицо заметно посерело.

– Это ж я так, от переживаний за вас, гражданка Николаева, – осеклась излишне любопытная дама, – я и в виду-то ничего такого не имела. Я честно выполняю свой долг перед Республикой! Мне и конфеты ваши не нужны. Если хотите, я даже шоколадку верну!

– Нет, не нужно, оставьте себе. Позвольте мне немного отдохнуть и прийти в себя.

– Отдыхайте, отдыхайте, разве ж я не понимаю, – залебезила комендантша.

Она говорила что-то ещё про гражданку директрису и медпункт, но Николь уже было всё равно, она наконец-то добралась до своей комнаты.

– Благодарю вас, гражданка Тусенова, – как можно вежливее постаралась сказать она и захлопнула дверь своей комнаты.

За дверью послышалось шарканье удаляющихся шагов. Теперь можно поставить пакет на стол, видавший свои лучшие времена очень давно, переодеться в старенький фланелевый халат и отправиться в душ. Холодной водой много не намоешься, но Николь тёрла и тёрла засохшие бурые пятна на бёдрах, словно пыталась стереть сами воспоминания о прошедшей ночи. Но почему же так гадко на душе? Что с ней не так? Ведь Ассоль из фильма была счастлива на утро после выполнения долга перед государством. Ну да ладно, вот пройдёт боль, и Николь тоже будет счастливой.

***

После того, как Николь стала полноправной гражданкой Либерстэна, отношение к ней изменилось. Как будто её магический уровень подскочил сразу на несколько пунктов. Но почему-то складывалось ощущение, что случилось это не из-за внесения её в государственный реестр потенциальных матерей, а из-за чёрного мобиля, на котором её возили к производителю, и того пакета сладостей, который девчонки дружно прикончили в тот же вечер. Подробностей прошедшего ждали не только комендантша и вахтёрша, подруги тоже не единожды намекали, что хотели бы знать, к кому она ездила. Хорошо, что слова «государственная тайна» одинаково действовали на всех, и от неё отстали.

Ежемесячный осмотр потенциальных матерей, имевших контакт с производителями, который проводил врач училища, показал, что беременность у Николь не наступила. Подруги по учёбе и даже некоторые учителя дружно высказывали насквозь фальшивые слова сочувствия. Как же, не оправдала надежд государства и такого важного человека, пусть даже никто толком и не знал, кого. И так же дружно звучали слова поздравлений, когда в положенное время в графике опять появилось имя Николь. И опять вместо имени государственного производителя стояло лишь время, когда её заберёт мобиль.