Ничего архисложного: два двухнедельных отпуска в году и пять рабочих дней с двумя выходными. Плюс выходной – до и выходной – после ночных дежурств. Когда выпадет быть оперативным дежурным – по Департамету Безопасности. И никаких тебе «ночных бдений» в засадах и выездов на убийства.

Неофициальный оклад, он же «депозит» – верная «полтораха зелени» плюс премиальные. И работай хоть до глубокой старости, в отличие от насквозь регламентированных структур МВД, где без Академии за плечами можешь на работу после сорока пяти особо не рассчитывать.

И надо ж такому случиться! – именно на его подведомственной территории происходит кровавое ограбление сотрудников вышеупомянутого учреждения! Прямо – знак судьбы, какой-то! Таким образом ситуация сложилась так, что теперь его будущее впрямую зависит от успеха (или неуспеха) раскрытия этого дела.

Обедать сегодня Фёдоров не пошёл, так как был уверен, что ближе к концу дня его ждёт кое-что, получше, ведомственного борща с салатом из капусты. К нему на работу ожидаются с визитом – собственной персоной Директор Департамента Безопасности г-н Соломин, а с ним и его заместитель, тот самый «благодетель» Кривцов. Принять их у себя ему, разумеется, «будет неудобно» и они плавно переместятся в какую-либо ресторацию.

«Банкиры» прибыли около пятнадцати часов – раньше, чем ожидал майор. Разумеется, Фёдорову-таки стало неловко принимать солидные фигуры в своём обшарпанном, видавшем виды кабинете «эконом – класса», что он им и объяснил, когда вышел к ним сам. Предложил побеседовать в кафе по-соседству.

Визитёры не возражали насчёт того, что бы съездить, пообедать – возражали они против выбора «этой забегаловки», в качестве «переговорной». Предложили побеседовать в «Большом платане». Стилизованное под «Дикий Запад» заведение нельзя было отнести к числу изысканных и, тем более, респектабельных, но там всегда подавали отличные бифштексы, причём минимальная порция мяса составляла два фунта, т.е. чуть ли не килограмм, не считая гарнира. Всё как в полоумной Америке! Меньшие по объёму заказы не принимались. Это не навязчивое принуждение к обжорству, интерьер под американскую таверну времён Джека Лондона, импонировало многим крупным во всех отношениях бизнесменам и прочим авторитетным товарищам привыкшим жить основательно. Чтобы не сказать – разухабисто. И соответственно же – питаться.

Кривцов и Фёдоров выдвинулись в джипе зам. Директора – т. е. Кривцова. Лимузин Директора, как и джип сопровождения, отправились следом за ними. Самолюбию Фёдорова льстил этот вояж. Небрежно развалившись на заднем сидении модернизированного «Лексуса», он вскользь подумал: – «Ну и кем бы я сейчас был в том «Лукойле»? Сунули бы куда-нибудь на производство – «крекинг-процесс» регулировать… А у нас – я фигура заметная! Вон – какие гости пожаловали!»… Вообще-то ему не было свойственно излишнее тщеславие, но… У всех бывают слабости.

– Соломин в ярости! – прервал неспешный ход его праздных мыслей Кривцов. – Послезавтра из Испании Хозяин ожидается. Хотелось бы… Прямо скажем – очень хотелось бы, чтоб к этому времени хоть что-то прояснилось – нам же рапортовать предстоит.

И так – ж… в мыле обеспечена, а уж если ничего не прояснится – голова с плеч! … Пропавшая сумма, конечно, для него особой роли не играет, – продолжал Кривцов, – но тут репутация банка и всё такое!.. Дело принципа! – Кривцов говорил, как вещал – рублеными фразами, а после каждой – не забывал выпячивать подбородок.

Физиономист Фёдоров давно заметил эту привычку за руководителями разного ранга. Кроме, пожалуй, сановников самого высшего уровня: тем дешёвые «закидоны» уже ни к чему (за исключением находящихся не на своём месте молодых премьер – министров) и они, не вещают, а просто спокойно делают своё дело.