Минди поднимает вверх руку и начинает перечислять, загибая пальцы:

– Тебе нельзя пить. Ни один мужчина, будучи в здравом уме, не захочет секса с беременной незнакомкой. И вдобавок ко всему ты сделаешь для кого-то что‐то совершенно потрясающее.

– И ты сможешь при этом управлять рестораном, – добавляет Дженна.

– Правда?

Я перевожу взгляд с Дженны на Минди и обратно, они обе одобрительно кивают. Я размышляю о том, что они сказали.

– Да. Думаю, я бы смогла.

– Что?! – кричит Бэйлор, ее лицо исказилось от злости. – Скайлар, я же пошутила! Тебе нельзя беременеть!

Я бросаю на нее злобный взгляд.

– Ты же не монополизировала этот рынок, сестренка. У меня есть вполне пригодная матка, которая зарастет паутиной, если я не буду ее использовать.

Минди игнорирует неодобрительный взгляд Бэйлор.

– Суррогатные матери пользуются большим спросом. Многие женщины не могут родить сами. Они заплатят целое состояние, если ты подаришь им ребенка. Моя мама недавно рассказывала мне про одну знакомую пару, у которой не может быть детей, потому что у женщины был рак.

Я качаю головой:

– Я хочу это сделать не ради денег, Мин. Это противоречило бы моему желанию сделать что-нибудь важное.

– Есть небольшая проблема, девочки, – говорит Дженна, печатая что-то на телефоне. – Скайлар не может стать суррогатной матерью.

– Да? Почему? – спрашиваю я, разочарованная тем, что придется так быстро отказаться от этой идеи.

– Здесь написано, что, для того чтобы стать суррогатной матерью, нужно, чтобы у женщины уже были свои дети, – говорит она. – Думаю, они хотят быть уверены, что ты не передумаешь и не сбежишь с ребенком.

– Вполне разумно, – говорит Минди.

– Вот черт! – Я сутулю плечи. – Это было бы идеальным решением.

– Идеальным решением?! – Бэйлор изумленно смотрит на меня. – Скайлар Митчелл, ты хочешь сказать, что всерьез об этом задумалась? Это же просто смешно!

– Ну да! А почему бы и нет?

– Почему бы и нет?! – переспрашивает Бэйлор. – Потому что твое тело не будет тебе принадлежать целых девять месяцев. Потому что тебя будет тошнить, и у тебя разыграются гормоны и появятся растяжки. Потому что какая-то незнакомая женщина будет следить за каждым твоим шагом, чтобы убедиться, что ты не навредишь ее ребенку. Потому что ты влюбишься в младенца, как только он родится. Мне продолжать?

– То, что ты сказала про тошноту и растяжки, – это будет отпугивать мужчин. Незнакомая женщина, которая будет следить за мной, будет удерживать меня от выпивки и всяких глупостей. А влюбиться в ребенка – ты что, с ума сошла? Помнишь, как я возвращала тебе маленького Мэддокса каждый раз, когда он просто как‐то не так на меня смотрел?

Я хмурю брови.

– Это было бы идеальным выходом. Но если я не подхожу, то нет смысла цепляться за эту идею.

– Подожди, – говорит Минди, неготовая признать свое поражение. – Кто сказал, что тебе обязательно это делать официально через агентство? Почему бы просто не найти кого-то, кому нужна суррогатная мать, и не родить им ребенка? Многие так делают.

– Как? Печатают объявление в газете? – Я хихикаю над абсурдностью этой идеи: «Сдается матка напрокат».

Мы все смеемся. Ну то есть все, кроме Бэйлор – она выглядит рассерженной.

– Да заткнитесь вы уже наконец! – кричит она. – Перестаньте ее подбадривать. Это в самом деле очень плохая идея.

Дженна набрасывается на нее:

– Плохая идея? В каком мире мы бы жили, если бы такие люди, как Скайлар, не совершали таких самоотверженных поступков ради других?

Бэйлор закатывает глаза.

– В том же самом мире, в котором мы жили две секунды назад, – дуется она. – Скайлар не станет