Дела в части действительно шли неплохо. Всего лишь месяц назад он получил личную благодарность от генерал-майора Дубова за блестяще проведенную операцию по организации утечки информации о якобы готовящейся в рамках оказания технического содействия Кубе отправке в ее адрес большого транспорта от берегов Советского Союза. Насмерть перепуганные американцы были вынуждены привести свои военно-морские и военно-воздушные силы в состояние повышенной боевой готовности. Разведывательные рейсы их подводных лодок и полеты самолетов, снабженных системой “Авакс”, в непосредственной близости от территориальных вод и воздушного пространства Кубы увеличились вдвое. Расходы Пентагона на эти цели, по данным информационно-аналитического отдела ГРУ, составили не менее пятисот миллионов долларов. Затраты советской стороны, не считая затрат на составление нарочито плохо зашифрованной радиограммы и ее передачи в эфир, составили двести пятьдесят инвалютных рублей, которые получил на свой счет во Внешэконобанке лично полковник Субботин.

– Товарищ полковник, старший лейтенант Смехов по вашему приказанию прибыл, – вывел его из полусонного состояния излишне, как ему показалось, жизнерадостный голос русоволосого и голубоглазого старшего лейтенанта.

“Когда себя плохо чувствуют, так не горлопанят,” – подумал полковник и, тут же посуровев, прохрипел:

– Вам что же, товарищ старший лейтенант, здесь не нравится?

Розовощекость и присущий молодости бытовой оптимизм по-предательски спешно покинули лицо и горящие глаза вновь вошедшего. Старший лейтенант Смехов, как и все в части, очень хорошо знал, что полковник Субботин редко любил пошутить и уж тем более никогда не позволял себе тратить время на пустопорожние разговоры с подчиненными. “Значит, раз уж он вызвал меня сюда, – подумал Смехов, – на то существует довольно веская причина. Но какая?”

– Никак нет, товарищ полковник, – судорожно перебирая в голове всевозможные варианты развития событий, ответил озадаченный старший лейтенант, – мне очень нравится здесь служить!

– А я так не думаю! – грозно насупив брови, прорычал полковник. – Вы были сегодня на политинформации?

“Ах, вот в чем дело, – с облегчением подумал Смехов, – а я уж было нафантазировал себе не весть что!” – и вслух добавил:

– Виноват, товарищ полковник! Я что-то неважно себя чувствую.

– Как вы, офицер советской разведки, – пропустив мимо ушей реплику старшего лейтенанта, продолжил Субботин, – будете завтра осуществлять работу с личным составом, если вы не в курсе последних ориентиров, которые дают партия и правительство? Может быть, вам нужно было призываться на службу в инженерные или внутренние войска? Вам надоело ходить в передовых? Вы, возможно, устали и хотите вернуться в Москву?

– Никак нет, товарищ полковник. Я взял конспект политзанятия и сегодня же наверстаю упущенное.

– Так-то лучше, – неожиданно сменил гнев на милость строгий, но справедливый полковник Субботин, – что дома? Как мать?

– Спасибо, нормально.

– Ладно, идите Смехов. И смотрите, чтоб завтра без приключений!

– Есть! – не без хитрецы засверкав глазами, ответил старший лейтенант и, через несколько мгновений оказавшись на воздухе, подумал: “Хороший все-таки мужик Субботин! Но мне надо вести себя осмотрительнее!”

Вернувшись в бунгало, в одной половине которого он проживал вместе со своим другом и сослуживцем капитаном Олегом Смолиным, старший лейтенант Смехов, не раздеваясь, к удивлению Смолина со всего маху плюхнулся на постель.

– Ты, что, – оторавшись от просмотра какого-то очередного телевизионного шоу, – поинтересовался Олег, – правда что ли, заболел?