Я невольно вздрогнула, ведь никогда не видела Сюаньлина таким. Его страсть впечатлила меня. Я сжала его руку в ответ и сказала:

– Я надеюсь, что смогу быть рядом с вами и помогать Сылану вести страну к миру и процветанию.

Сюаньлин испытующе заглянул мне в глаза, а потом резко кивнул. Судя по решительному взгляду, он нашел ответ, который искал.

– Хуаньхуань, я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной, и я тебе обещаю, что так и будет. Я не представляю мой мир спокойствия и процветания без тебя.

В его глазах бушевал шквал эмоций. Я даже немного испугалась и отвела взгляд, но его слова тронули меня. Когда я решилась снова посмотреть на Сюаньлина, его глаза были наполнены печалью, но уже спустя мгновение она исчезла, уступив место привычному спокойствию.

А может, мне показалось? Откуда взялась грусть, ведь только что он с таким восторгом говорил о своих мечтах? Я пыталась найти разумное объяснение, но так его и не обнаружила. Наверное, я просто неправильно поняла.

Наступила тишина. Мы оба молчали. И именно в этот момент я ощутила на душе неприятный узел, сплетенный из радости и растерянности.

Солнечные лучи, проникающие через резные деревянные ставни, падали на лицо императора и создавали на нем замысловатый рисунок. На его щеках и лбу олень и журавль стояли в окружении пышных цветов.

Император смотрел на меня, и его нахмуренные брови расслабились, а суровый блеск глаз сменился на взгляд, полный нежности.

– Ваше Величество, вы уже давно читаете докладные записки. Почему бы вам не отдохнуть? – спросила я как можно мягче и начала выкладывать на большую плоскую тарелку закуски, которые принесла с собой: печенье в виде лилии, пирожки с глицинией, цукаты из вишни и груши. Взяв щепотку сушеного османтуса, я положила его в чашку, которую наполнила чаем. Так получился радующий душу и освежающий разум напиток.

Сюаньлин обнял меня и наклонился к уху. Его дыхание щекотало мою кожу, когда он спросил:

– Ты останешься сегодня со мной?

– Если я останусь, то не придется вызывать повозку Фэнлуань [49]. Как вы все великолепно продумали, Ваше Величество! – Я позволяла себе шутливо поддразнивать императора только потому, что знала: он меня любит и жалеет. Все, что я делала или говорила, вызывало в нем умиление.

Я уткнулась носом в его грудь и наконец смогла убрать с лица фальшивую улыбку. Если бы кто-то посмотрел на меня со стороны, то увидел бы в моих глазах полное безразличие.

Как же тяжело избавиться от навязчивых мыслей!

Прошло несколько дней. Наступил очередной тихий вечер, украшенный яркими красками заката. Я дождалась, когда за окнами начало темнеть, и позвала к себе Хуаньби и Лючжу. С их помощью я переоделась в наряд дворцовой служанки и сменила сложный пучок на самый простой. По моей просьбе Лючжу украсила прическу искусственными цветами и расположила их так, чтобы они притеняли лицо. Служанки послушно выполняли мои указания, но все время поглядывали на меня с немым вопросом в глазах. Я осмотрелась, проверяя, что рядом нет лишних ушей, и прошептала:

– Я иду в Цуньцзюйтан, чтобы увидеться с Мэйчжуан.

Лючжу удивленно охнула:

– Госпожа, почему вы так неожиданно туда собрались? Разве император не запретил навещать госпожу Шэнь?

– Прошу вас, не ходите туда, госпожа! – начала меня уговаривать Хуаньби. – Разве можно идти туда так внезапно, без подготовки?

Я спокойно застегивала верхнюю куртку, не обращая внимания на их причитания.

– Почему ты думаешь, что я не подготовилась? Я все продумала. Хуаньби, ты моя личная служанка, которая приехала со мной из дома. Ты не так уж часто выходила из Танли, поэтому я не думаю, что все поголовно помнят, как ты выглядишь. Я притворюсь тобой и возьму с собой Цзиньси. Мы скажем, что несем закуски госпоже Шэнь. Нам останется только дождаться того момента, когда будет меняться ночная стража. Тогда-то мы и проскользнем. План безупречный.