Этот менестрель, не входящий в сословие профессиональных бардов, горделиво заявляет, что Трон Поэзии принадлежит ему по праву: он, а не подобный Филипу Брэдиду поэт, который может похвалиться лишь ученостью, – истинный наследник Талиесина. Однако, чтобы избежать скандала, история Гвиона и Керридвен излагается языком не XIII, а VI в. «Чужеземная речь», которая, как скорбит Филип, развратила Гвинедд, это, по всей вероятности, ирландский язык, поскольку талантливый и просвещенный принц Грифидд ап Кинан, получивший образование в Ирландии, в годы своего правления, в начале XII в., пригласил ко двору ирландских бардов и менестрелей. Возможно, именно в этой ирландской литературной колонии, а не в самой Ирландии Гвион обрел свои несравненные познания. В свите Грифидда были и скандинавы. Тщательно разработанные им предписания, посредством которых регулировалась деятельность бардов и музыкантов, вновь обрели силу на айстедводе, состоявшемся в Кэрвисе в 1523 г.

Вот, наконец, и стихотворная загадка под названием «Поэма о Талиесине». Она приводится в переводе леди Шарлотты Гест. В ней маленький Гвион отвечает на вопросы короля Мэлгуна, кто он и откуда явился:

Вот и опять вскрикивает чибис-обманщик! Гвион был не столько неосведомлен в вопросах Священной истории, сколько притворялся: он наверняка знал, что Моисей никогда не пересекал Иордан, что Мария Магдалина никогда не возносилась на твердь небесную и что низвержение Люцифера в ад было засвидетельствовано пророком Исаией за много веков до Александра Великого. Не поддавшись на уловки, которыми он, нагромождая на первый взгляд бессмысленные стихи, пытался отвлечь меня от своей тайны, я начал медленно разгадывать ее, по порядку ища ответы на следующие вопросы:

Строка 11. Через кого Святой Дух снизошел в долину Хеврона?

Строка 13. Кто наставлял Еноха?