Вместо единой, универсальной модели современности (в классической теории это модель США), в научный оборот входит идея «движущихся эпицентров современности» и как венец ее – понятие «образцовые общества», введенное Э. А. Тириакьяном. Постсоветские страны не обязательно должны следовать американской модели, и в целом западная модель развития – не единственный образец, которому нужно подражать.

Унифицированный процесс модернизации заменяется ее более разнообразными, многоликими процессами. Все яснее осознается, что темпы, ритм и последствия модернизации в разных областях социальной жизни различны и что в реальности наблюдается отсутствие синхронности в усилиях по модернизации. Р. Дарендорф предостерегает против «диалектики трех часов», обращенных циферблатом к постсоветским странам. Если для осуществления конституционной реформы достаточно шести месяцев, то в экономической сфере может не хватить и шести лет. На уровне глубинных пластов жизни, отношений и ценностей, составляющих современное «гражданское общество», обновление может затронуть несколько поколений.

Если раньше эффективность модернизации выводилась почти исключительно из экономического роста, то теперь признается важная роль ценностей, отношений, символических смыслов и культурных кодов, того (по выражению Штомпки) «неуловимого и неощутимого», без которого модернизация не может быть успешной. Понятие «современная личность» не рассматривается более как символ желаемого эффекта модернизации, а признается, скорее, непременным условием экономического старта.

Антитрадиционалистские рефлексии ранних теорий корректируются теперь указанием на то, что местные традиции могут таить в себе важные модернизационные потенции. Поскольку отказ от традиций может спровоцировать мощное сопротивление, постольку предлагается использовать их. Необходимо выявлять «традиции модернизации» и брать их на вооружение для дальнейших преобразований.

Таким образом, теория модернизации вновь обрела жизнеспособность, выступая в качестве совокупности средств истолкования и конструирования феномена постсоветского переходного периода. Анализируя проблему модернизации, широко обсуждаемую в России, российский социолог О. Н. Яницкий обращает внимание на то, что современной постановке вопроса модернизации в российском дискурсе недостает системности и последовательности. Он выстраивает свою логику анализа этой проблемы в жанре свободной дискуссии, рассматривая (применительно к России): «стартовые возможности» российского государства; его активы и пассивы; коридор возможностей модернизации[30]. Сам порядок обсуждения модернизационных процессов уже требует размышлений. Попробуем реализовать предложенную модель модернизации с позиций экономического социолога, с выделением характерных для этой дисциплины научно-технических и социальных проблем развертывания модернизационных процессов.

Различают два типа модернизации – органическую и неорганическую. Первичная, органическая модернизация проходила в тех странах, которые были новаторами на этом пути, и разворачивалась благодаря внутренним факторам, в частности, коренным изменениям в сфере культуры, ментальности, мировоззрения. Ее становление связывают с появлением национальных централизованных государств, зарождением буржуазных отношений, в частности капиталистической кооперации и мануфактуры, формированием раннемодерных наций, а подъем – с первой промышленной революцией, разрушением традиционных наследственных привилегий и внедрением равных гражданских прав, демократизацией, становлением национальных суверенных государств.