Он познакомился с Пананто, и они даже подружились. Анатолий несколько раз катал его на своей собачьей упряжке и консультировал Мишку, когда у того появилась собака.

Прошло лето. Мама была в шоке. Нужно было идти в первый класс, а как в таком состоянии сын будет учиться? Помогла первая Мишкина учительница – Тамара Ивановна Колохманова. Откуда этой девятнадцатилетней выпускнице Анадырского педучилища было известно, что заикание можно лечить пением?.. Но, они договорились с Людмилой, что Мишка будет петь и в школе и дома. Так и пошло.

Сначала Мишкиным окружением это принималось со смехом, но потом все дети успокоились и даже стали требовать от него, чтобы он пел, когда хотел что-то сказать. Тут надо отметить, что Михаил пел, и неплохо пел в художественной самодеятельности поселка и школьном хоре, так как у него был вполне приличный голос.

Закончился концерт, и ребята окружили гостей школы. Все хотели дотронуться до шашки, вынуть её.

– Игорь Александрович, – неожиданно даже для себя обратилась к Щорсу Анна. – Разрешите вот этому мальчику, – она указала на Мишку, – вынуть шашку из ножен. Ты будешь осторожен? – спросила она Мишу. Тот, оторопев от так нежданно привалившего ему счастья, только и кивнул головой в ответ.

– Ну, если просит секретарь окружкома комсомола, то я не могу отказать. Подойди ко мне, – позвал он Мишу. – Вставай передо мной, повернись спиной ко мне, – он перенёс шашку через голову мальчика и, как бы, повесил её на своей руке на его боку слева.

– Давай, держи рукоять, – предложил он ему. Тот взял рукоять в свою маленькую руку. Пальцы не обхватывали её полностью. Они были слишком коротки. Щорс положил свою руку сверху, и они медленно, вдвоём стали вытаскивать шашку из ножен. Лезвие заблестело, а когда оно полностью вышло из ножен, прямо засияло в руках мальчика и Щорса. Дети заворожённо смотрели на шашку.

– Вот это да! – сказал кто-то из мальчишек. – А ей человека разрубить можно?

– Если шашка в умелых и сильных руках, то можно, – ответил Щорс и начал осторожно заправлять её в ножны. Счастливый Мишка повернулся к нему и горячо сказал: «Ссспассибо!» Затем повернулся к Анне и с трудом сказал ей: «Бббольшое ссспассибо! Я эээттого нининикогда нене зззабуду!»

– Забудешь, мой дорогой, – ответила девушка, и погладила мальчика по голове. – Быстрее научись говорить без заиканий. Больше пой. У тебя это здорово получается.

– А я и так ппою, – почти без запинки сказал Мишка.

Утром, седьмого ноября Анна, вместе с секретарями комсомольских организаций приняла участие в демонстрации трудящихся. И, хотя её и звали на трибуну, где стояли руководители посёлка, предприятий и организаций, она всё же прошла в колонне демонстрантов «Бухтугольстроя» и шахты «Беринговская». Затем все вместе направились в поселковый клуб, где в честь праздника силами участников художественной самодеятельности был дан большой праздничный концерт.

Здесь она опять увидела и услышала пение запомнившегося ей вихрастого мальчишки. На этот раз ему на аккордеоне аккомпанировал его отец, а не музыкальный работник школы.

Когда на сцену вышли две симпатичные молодые женщины в сопровождении аккордеониста, Сергей зашептал на ухо Анне:

«Крайняя слева – моя жена Катя. А вторая – Люся Сверлова, жена аккордеониста. Она училась в Гнесинке27, но война не дала ей закончить её. Она – мама того малыша, который только что пел».

А женщины запели романс Лизы и Полины «Уж, вечер» из оперы Чайковского «Пиковая дама»:

По реакции людей было видно, что этот дуэт очень нравился местной публике. Им долго аплодировали, и они на бис исполнили ещё две песни. А вечером в гостях у Сергея, Анна ближе познакомилась и с его семьёй, и с их друзьями. Появился там и маленький певец, но, получив сладкий подарок, исчез так же быстро, как и появился.