По моим сведениям, заведение Локтева опережало по доходам другие бильярдные на Солянке, но сейчас он выглядел не очень довольный жизнью. Не поэтому ли он слишком много пил? В других бильярдных тоже подают спиртное, но я не видел там так много безбожно пьяных людей, как у Локтева. У него по вечерам как будто Октоберфест в Мюнхене. Куча народу и все едва на ногах.

– Тебе придется отмечаться в больнице? – Локтев опасался, что имеет дело с психом.

– Сегодня утром меня вытолкали вон! Сказали, что здоров.

Через минуту он про это забыл, ему предложил сыграть другой парень, вечер начался. Когда он закончил, я перехватил его по пути к барной стойке. Не хватало бы, чтобы он забыл про Альберта

– Что будем делать со швейцаром? – пришлось напомнить.

Локтев сделал вид, что не расслышал вопроса. Он уже с кем-то обсудил предстоящий чемпионата по снукеру и жаждал поделился со мной своими планами. Профессиональные игроки Москвы хорошо известны, среди них есть авторитеты, которые устраивают матчи и чемпионаты. Я в этот бизнес не лезу, слишком много неучтенных факторов. Взять Савву Локтева, который при своих больших доходах едва сводит концы с концами, хотя и владеет успешным игорным заведением в центре Москвы. Кроме того, в бизнесе есть и совершенно безбашенные типы, которые, в большинстве, живут за границей, а в Москве появляются наездами. Особого упоминания требуют шулеры, но те предпочитают играть в регионах с тех пор, как общим решением бильярдного комитета кое-кого из них изгнали из Москвы за нарушение правил.

Про такого незадачливого профессионала мне и говорил Альберт Бережной. Мол хочет вернуться, устал мотаться по турнирам, да и попивает, по слухам. Вот и теперь Савва спросил, не возражаю ли я, если ему пришлют приглашение. Я категорически против.

– Вряд ли он раскошелится на вступительный взнос.

– Ерунда, заплатит спонсор. Вечером появишься? – спросил Локтев.

– Договорились сыграть с Альбертом.

– Ты в курсе, что у него судимость? Статья 159, мошенничество. Сам понимаешь, это секрет.

Теперь понятно, поэтому при всех своих талантах Бережной не может устроиться на приличную работу. Савва обязан швейцару лицензией на бильярдную, у Бережного обширные связи, еще со времен отца.

– Если ты хочешь свой бизнес, Альберт будет тебе полезен. Его надо вытащить, понимаешь?

Я не понимал, почему Савва сохранял спокойствие. Он знал о швейцаре гораздо больше моего. Более того, своей бильярдной бон был обязан покровительству друзей Бережного. Конкуренция очень высока, а подходящих мест в центре города немного. И тут я понял. Всю ответственность он взвалил на меня.

– Ты издеваешься? – можно только поражаться его наглости.

– Я не издеваюсь.

– Кто такой Каплунов? – задал я вопрос.

И что же? Земля не закачалась, небеса не дрогнули. Я остался стоять на своем месте.

– Бизнесмен, денежный туз. Играл у нас несколько вечеров. Альберт к нему присматривался.

Информацию Савва выдавал малыми порциями.

– Он иногородний? Ни для кого не секрет, что ты наводишь справки об игроках. Так как насчет Каплунова?

– Он из Саратова. Хочет приобрести бизнес в Москве. Сам к нему присматривался.

Далее ничего не последовало. С какой стати я задал вопрос про человека, которого не видел, Савву не интересовало. Он направлялся к машине. Темно-бордовый «порш» ждал его у входа. Ему ехать до Дангаэровки.

– Ты запер дверь? – напомнил я.

Савва отличался мнительностью. Через пару часов сюда придут клинеры, но он все равно должен убедиться, все ли в порядке, Он потоптался у двери, дернул за ручку, отпер дверь, снова пошерудил ключом, сделал небольшой круг вокруг себя, затем с укоризной посмотрел на меня.