Девчонка, ссутулившись, как старушка, робко подошла ко мне.

– А теперь рассказывай все, девочка Варя. Бадлон, согласен, можно понравившееся красивое слово юзать. Но греча! Так говорят только в Питере! А у тебя в паспорте Тамбовская прописка. Объясни, что ты скрываешь?!

       Холод, прозвучавший в моем голосе, был настолько очевиден, что даже Герц поднял свою обиженную задницу и, набычившись, подошел ко мне. Подтекст ясен: «Обидишь мою подружку, будешь иметь дело со мной!»

     И не таких обламывали, поэтому собачий бунт давлю на корню.

– Герц, место!

      Варвара, видя, как я рявкнул на своего любимца, совсем сникла. Она поджала дрожащие губы, а в глазах заметалась паника.

– Я не сделала ничего плохого! Я клянусь вам! – севшим от волнения голосом, принялась заверять меня.

– А, может, это ты так думаешь, что не сделала. Случаи всякие бывают. Итак?

– Я жила в Питере. С дедушкой. Потом он умер. Меня отвезли к бабушке в Мичуринск.

– А почему нет данных о питерской прописке?

    Самая дурацкая ситуация. Я и отдел кадров, и служба безопасности! Как же я устал в этой гонке.    Немудрено, что начали головы поднимать и те, кто раньше вякнуть боялся. Узнали, что я с Сумским на ножах. Вернее, не стал лизать зад. Как шакалы, готовы напасть на Акелу, который промахнулся. И посыпалось…

   Вот и с девчонкой …Может, и Петр не с переломом лежит? Не я отвозил его в больницу. Может, ее и правда подсунули?! Хотя чуйка стопроцентно заверяла, что девчонка хорошая. Только что-то очень сильно скрывающая.

– Я понял, что ты жила в Питере. Но вопрос не снимается. Почему нет отметки о прописке там?!

   Варвара побледнела, облизала пересохшие губы и уставилась на меня немигающим потерянным взглядом. У меня сложилось впечатление, что она не скажет того, о чем боится или не хочет говорить, хоть на куски режь ее.

– В Мичуринске я потеряла паспорт. И мне выдали новый. Но уже без питерской прописки.

      Правдоподобно. И похоже, за ее девятнадцатилетнюю жизнь произошло немало. И со знаком минус.

– Варвара, пойди с Герцем во двор, – Ланка снова включила режим хозяйки.

     Девчонка растерянно посмотрела на меня, безмолвно спрашивая – окончен ли допрос и слушаться ли приказа Ланки. Тем более, что я не обозначил ее статуса жены. Я кольцо не ношу, а ее настолько ослепительное, что не вызывает ассоциаций с обручальным.

    Смешная история…Или грустная?

    Ланка для свадьбы заказала в модном ювелирном доме кольца с бриллиантами. Отказывать ей я не собирался, хотя с души воротило при мысли, что буду сверкать, как пафосный гей. К тому же недешевое удовольствие – по полтора лимона. Но невеста хотела, чтоб все было продумано до мелочей и каждая деталь чтобы просто кричала о нашем статусе. Однако я еще раз убедился, что все, что делается из-под палки и получается через задницу.

     Невероятным образом нам перепутали дату, и, соответственно, кольца к свадьбе были не готовы.  А так как мастера работали только с алмазами из ЮАР, на месте превращая их в чистейшей воды бриллианты, то ни угрозы, ни надбавки за срочность вопроса решить не могли.

      Пришлось впопыхах покупать готовые. Ланка стала настаивать, чтобы нам все-таки сделали заказанные, а я уперся. Имеет ценность то, что непосредственно относится к торжеству.  Кольца, которыми мы обменивались при росписи, это и есть обручальные. Те, которые муж и жена носят как знак любви и преданности. Другие будут просто украшениями.

     Тогда супруга со слезами на глазах сообщила, что ей кажется, что я ее разлюбил. И я по новой заказал для нее то кольцо, которое она хотела.