Клатир снова немного помолчал, затем протянул мне руку:

– Пошли.

– Куда?

– Осматривать тела. Я могу сделать это и сам. Я видел твою мать и сестру. Но… – Клатир не отводил от меня взгляда, когда говорил свои жестокие слова. – Я не знаю в каком состоянии тела. Не знаю, поверишь ли ты мне, не решишь ли взвалить на меня ещё и вину за укрывательство тел.

На миг я вспыхнул, вскинулся, но взгляд Клатира по-прежнему давил. И совсем не силой идущего, а всего лишь правдой. Не Клатир заставил Тёмного убить себя. А мой несдержанный язык. Промолчи я о родных, может, он и не убил бы себя. А там, может, и я бы сдержал удар цепа. Под, стянувшей лицо, маской снова начала дёргаться щека.

Клатир ухватил меня за ладонь, сияние вокруг нас потухло и он коротко бросил:

– Подожди нас здесь, младшая.

Рейка охнула:

– Что? Стойте, не бросайте здесь меня одну!

Но её слова уже затихли позади нас.

Клатир летел. Мчался в полушаге от пола. Мои ноги тоже не касались каменных плит, но я и не трепыхался в воздухе, болтаясь где-то позади Клатира. Нет. Я, как встал на ноги, в такой позе и находился. Словно у меня под сапогами не воздух, а надёжная опора. Даже рука, которой я сжимал запястье Клатира, не была напряжена. Та сила, техника, способность, что позволяла Клатиру летать, словно дала и мне такую возможность. Лишь воздух рвал на груди остатки рубахи.

Вдох и мы уже в круглом зале. Мгновение и мы остановились у тела Тёмного. Мне даже не понадобилось указывать свободной рукой в его сторону. Только сейчас до меня дошло, что раз Клатир меня нашёл, то он обнаружил какой-то вход в это подземелье. Тот, которым нас привели сюда? Поймал кого-то из надзирателей на Поле Битвы? Если…

Клатир оборвал мои размышления вопросом:

– Это на его кровь были завязаны защиты убежища?

Жест, которым он обвёл зал, не оставлял мне сомнений, о чём он говорит. Я кивнул и добавил, не опасаясь быть услышанным Рейкой:

– А ещё он был шэном.

Клатир резко обернулся ко мне:

– Что?

Я повторил:

– Шэном. За его спиной я видел герб с одним пером. Он знал о Стражах, говорил, что вы тюремщики и предлагал мне вместе с ним отыскать ключи от вашей темницы.

Клатир уже отвернулся, склонился над телом. Бесцеремонно обыскал его, рванул одежду, открывая грудь и шею. Там обнаружилось несколько цепочек с амулетами. И знакомый жетон ополченца, камень с полированными гранями, заключённый в оправу. Клатир одним движением сорвал его, поднёс на ладони к глазам. Через миг выругался:

– Здесь ничего! Ни имени, ни места прохождения испытания, ни отметки о надзирающем Страже. Даже записей и тех нет.

Меня задело слово надзирающий. Но я смолчал. Я отлично помнил, что Нулевой, Первый и Второй пояс – это места, куда отправляют тех, кто нарушил законы Империи, не имеет в ней заступников и слишком слаб в Возвышении. Будь у моих прапрадедов родные в Третьем, вряд ли бы их выкинули оттуда. Это если вообще надеяться на то, что они оттуда родом. Многие как-то забывают, что их родные вообще могли со дня крушения старой Империи жить в Первом.

Я знаю точно только одно. Все, кто жил в Нулевом – погибли. Так что мои предки точно не удержались в Первом. Не были богаты, не сумели или не захотели наняться в долговые слуги, не были Воинами. Так и очутились в пустошах Нулевого. Винить в этом Стражей? Глупо. Клатир не бегал за ними лично и не подстраивал им козни, чтобы у них сорвалось Возвышение или ещё чего. А вот мою жизнь спасал. И не раз. А я сегодня даже не поблагодарил его за очередное спасение.

Я низко поклонился, замер в этом положении, стараясь не упасть от нахлынувшей слабости. А справившись с собой, приложил кулак к ладони и отчеканил: