Не знаю, сколько времени я вот так болтался в этой жидкости, в голове роились разные мысли. Надо сказать, что я был очень сильно удивлён тому факту, что остался жив, даже подумал, что это наша медицина шагнула так далеко вперёд, а я об этом не знал. Или это в Москве уже такие продвинутые технологии, в нашем городке ничего подобного точно не было. Доводилось как-то лежать в больнице после одного неприятного разговора с приезжими, который окончился дракой.

Вскоре меня как-то резко начало клонить в сон и борьбу с ним я позорно проиграл. В следующий раз я очнулся на кровати в большой просторной комнате, только на этот раз у меня не получилось подвигать руками и ногами, был надёжно зафиксирован, даже поперёк живота было что-то вроде крепления для особо буйных. Само собой, вырываться не стал, всё равно это бесполезно, решил посмотреть, что будет дальше. Только сейчас обнаружил, каким я стал тощим, ноги как спички, одна кожа да кости. Надо же, когда барахтался в жидкости, совсем не обратил на это внимание. Сейчас удалось пошевелить только пальцами.

Комната была абсолютно пустая, я не видел даже ламп на потолке, казалось, что светился весь потолок. Видимо моё пробуждение не осталось незамеченным, вскоре я услышал лёгкое шипение, а спустя какое-то время надо мной склонился незнакомый мужчина в странном комбинезоне.

– Здравствуйте, – поприветствовал я его, но при этом обнаружил, что сказать такое лёгкое слово оказалось крайне сложно.

Мужчина тоже то-то залепетал, причём язык оказался совсем незнакомым, даже приблизительно не могу сказать, на каком языке говорит этот человек. Лицо европейское, в этом нет никаких сомнений. Само собой, иностранных языков я не знал, в школе преподавали английский, но знал я всего несколько фраз на немецком и португальском, а сейчас даже приблизительно не было похоже на эти известные языки.

Лепетал доктор минут пять, при этом он обращался не ко мне, а к неизвестному, стоящему за моей головой, он был не один, ему отвечали. Казалось, про меня совсем забыли, а вскоре это собрание покинуло комнату, оставив меня одного. Через минуту пришла девушка, совсем молодая, лет восемнадцати, если не моложе. Она поднесла продолговатое устройство к моей руке, что-то пикнуло, после чего я снова погрузился в сон.

Снова я пришёл в себя уже в сидячем положении, сильный препарат в меня ввели, если не очнулся при манипуляциях с моей тушкой. На этот раз удалось рассмотреть всех присутствующих, больше десятка человек, среди которых были очень молодые, что удивляло. Они попытались со мной побеседовать, но я по-прежнему их не понимал. Было понятно, что они обращались ко мне на нескольких языках, и все как один, мне неизвестные. Один раз было что-то похожее на немецкий, такой же лающий, но я всё равно ничего не понял. В голове стоял гул, как будто у меня там завёлся рой пчёл, совсем плохо соображал. Попытался объяснить им, что чувствую себя нормально и уже могу отправляться домой, только они меня не поняли, разве что после моей длинной фразы загалдели о чём-то своём. Было видно, что сильно их удивил.

***

Быстрым шагом, переходящим на бег, Ринада торопилась в госпиталь. Она не знала, плакать ей или смеяться от радости, так как лечащий её сына врач ничего толком не объяснил, только сообщил, что её сын Корби всё же очнулся, после чего попросил женщину прибыть к нему как можно быстрее.

Несчастье поразило всю планету несколько лет назад. Мало кто был в курсе того, что случилось на самом деле. Кто-то говорил, что это происки врагов, а кто-то был уверен, что это просто очередная мутирующая болезнь. В основном она поражала детей до восемнадцати лет, редко взрослых.