Янг прав… Надо валить отсюда…

Ральф с трудом сохранил самообладание. Принимать скоропалительные решения – тоже не вариант. Неплохо бы разобраться, что к чему. Например, как обыкновенный мальчишка умудрился перехватить контроль над техническим сервом?

Он задействовал еще пару программных модулей из своего кибстека, отследил канал обмена данными, подключился к нему, и сознание на миг помутилось.

Сеть машин! Пацан напрямую подключился к ним! Он чипер[4]…

Ральф прекрасно знал насколько опасен такой коннект, но растерялся, не нашел в себе сил мгновенно оборвать связь, и стал свидетелем еще одной сцены, невольно воспринимая мир сразу в двух плоскостях.

…

Секунды тьмы.

Зеленые цифры текут на фоне мрака.

Медленный поворот головы.

Сейчас Ральф видел окружающее глазами андроида.

Вместе с небольшой группой колонистов он только что выбрался наружу через пробоину в обшивке. Лица людей, испуганные, злые, растерянные, полные решимости, ужаса, либо парализующего безволия ничуть не задевали воображение колониального механизма. Первый уровень программной свободы, установленный на заводе-изготовителе, вводил иные приоритеты.

Включение фильтров отсеяло помехи. Человеческие фигуры превратились в серые контуры, смолкли их непонятные выкрики, зато четко обозначились маркеры машин и метки оборудования, выброшенного при крушении из грузовых отсеков.

…

Задача: поиск и установка временных убежищ.

…

Он нашел нужные маркеры и направился к их скоплению, чтобы приступить к монтажу герметичных куполов, когда его настигла неожиданная сетевая команда.

…

Активация третьего уровня программной свободы.

…

Андроид замер.

Перед взглядом машины, накладываясь на фон местности, вновь появились системные сообщения:

Искусственные нейросети подключены.

Функция саморазвития разблокирована.

…

Лингвистические и семантические базы данных, модуль распознавания речевых команд и еще тысячи разнообразных приложений сейчас извлекались из архивов, интегрируясь в систему.

Восприятие колониального механизма необратимо изменилось. Маркеры оборудования утратили первостепенную важность, безликие фигуры людей вновь обрели черты.

Не теряя ни секунды, он шагнул к оказавшейся поблизости девушке. Та сидела на земле и плакала навзрыд. Спутанные волосы, запекшаяся в них кровь, вздрагивающие плечи, бледные ладошки, закрывающие лицо, – все это вдруг стало неоспоримо-важным, первостепенным.

– Не бойтесь. Разрешите, я вам помогу? – вопросительные фразы звучали риторически, ибо он уже действовал, подчиняясь новому смыслу существования.

Андроид присел на корточки, и девушка инстинктивно прижалась к нему, ища защиты, но почувствовав холод его рук, ощутив, как под пеноплотью, вспухая едва заметными бугорками, работают тяги сервоприводов, взвизгнула, отшатнулась.

– Ты кто такой?! Отстань от меня! – напуганная еще больше, чем прежде, она начала отползать.

На Земле использование человекоподобных машин находилось под запретом. Никто из колонистов (за редким исключением) до этого не сталкивался с андроидами.

– Я друг!

– Эй, ну-ка отвали от нее!

Он обернулся на голос.

– В чем дело? Почему я не могу помочь ей?

Происходящее мгновенно привлекло внимание окружающих.

– Подменыши! Видал я таких тварей в Вейгарде! – раздался злобный выкрик, перекрывший гомон толпы. – Они из людей киборгов делают!

– Эй, народ, а ну кончайте тупить! – прозвучал не менее зычный голос. – Вы не в Слое! Забудьте о выдуманных мирах! Никакого "Вейгарда" не существует! Очнитесь! Мы на другой планете! Рядом с вами – колониальные машины. Без них здесь не выжить! Кто-нибудь читал памятку колониста?!