***

Туман вокруг шокированного Арвинга постепенно рассеивался, материализуя в воздухе тёмный силуэт. Тёмные потоки как будто возвращались в него, затекая с различных направлений, делая его менее прозрачным. Наконец, фигура, втянув в себя из окружающего мира всю тёмную субстанцию, приняла первоначальный вид.

– Время… Нет… Лечить… Они… Возвращение… – снова зашипел голос в голове Арвинга. – Ты… Быть… Мало… Тут… Уходить…

– Я не знаю кто ты или что ты, – выдавил из себя Арвинг. – Но я благодарю тебя. Я боюсь предлагать тебе что—либо взамен… Но спросить должен: может, что—то тебе нужно?

– Ты… Чувство… Я… Берег… – продолжил голос. – Так… Должно… Быть… Нет… Благодарность… Нужно… Нет… Женщина… Глаза…

После этих слов фигура моментально растаяла в воздухе, из шалаша раздался слабый стон. Арвинг буквально запрыгнул в шалаш, опустился на колени рядом с женщиной, пытаясь приподнять её голову. Но та резко села сама, оторвав торс от постеленных ветвей и ощупывая своё тело в тех местах, где прежде были раны. Лидия недоумевала: как ей удалось выжить, и только потом заметила, сидящего рядом, Арвинга. Изначально испуганные её глаза наполнили слёзы, было видно, что она его узнала.

– Так вот о ком говорил Глен! – осознавая происходящие до этого момента события, произнесла она. – Он жив?

Арвинг виновато отпустил голову вниз. Лидия в ужасе прикрыла рот рукой. Воин поднял взгляд и, с надеждой, посмотрел на женщину, как будто извиняясь. В его взгляде сквозила обречённость, он не знал что сказать, лгать ей он тоже не мог. Арвинг смотрел на Лидию глазами влюблённого мужчины, наконец нашедшего свою единственную и неповторимую женщину, но в силу обстоятельств имеющую право не принимать его любовь.

– Можешь ничего не говорить, – сама начала разговор Лидия. – Я знала, что Глен искал смерти, потому что не мог более спокойно воспринимать безумие, воцарившееся в этом мире. Я не осуждаю тебя, выполнив свой долг, он всё равно нашёл бы то, что искал. Здесь ему удалось уйти из жизни достойно, во имя великой цели. Это был его выбор.

– Почему мне сказали, что ты умерла? – с сожалением спросил Арвинг. – Кто придумал это? Зачем? Все могло быть иначе! Ведь я люблю тебя всю свою жизнь!

– Это Глен, больше некому, – догадалась Лидия. – На самом деле его несложно понять. Он всегда был благородным и честным, за исключением этой истории. Мне он тоже сказал, что тебя нет в живых… Когда я преобразилась, спустя некоторое время он последовал за мной, приняв условия договора с тенями, чтобы не оставлять меня одну. Теперь я понимаю, почему он не преобразился сразу – ему нужно было донести до тебя весть о моей кончине…

– Зачем ему это делать? Почему не рассказать мне правду?

– Об этом можно только догадываться, но я предположу, что Глен не был уверен в том, что ты последуешь за мной к призрачному народу, – поясняла Лидия. – И не хотел, чтобы ты принимал такое решение исходя из сложившихся обстоятельств, под их давлением, это должно было быть осознанным шагом. Ты же сам, не единожды, выказывал свое негативное отношение к народу Электора. Вы постоянно дрались из-за этого, вспомни, как вас всё время разнимали то дети, то взрослые! Глен не мог этого не запомнить.

– Что это меняло? Почему он принял решение за меня? Я сам вправе решать свою судьбу!

– Хмм… Ты вспомни: чем обернулась история запретной любви? – Лидия на минуту задумалась. – Как всегда, предусмотрительный Глен, я полагаю, не хотел, чтобы мы повторили судьбу людей, заточённых в озере, пожертвовав собой ради нас, но мы снова встретились. Знаешь, я не смогу принять любовь человека Раскрида, Глен не простил бы мне этого…